Лорет Энн Уайт - Обжигающая тишина

– Трэй встречается с матерью Мисси ?

Я кривлю губы; обида не отпускает меня. Мои руки крепко сжимают рулевое колесо.

– Мисси Седжфилд – тупая корова, – говорит Куинн.

Я невольно улыбаюсь.

– Да, и я никогда не ладила с ее матерью.

– Ты училась вместе со Стэйси Седжфилд?

Я кошусь в ее сторону.

– Ага. Должна признаться, тогда мне тоже несколько раз хотелось врезать ей по носу.

Куинн молча смотрит на меня, и я ощущаю тонкую ниточку взаимосвязи. Тонкую, как паутинка, но не менее прочную. Мне хочется снова спросить, что Мисси сказала ей, но я не хочу оборвать эту новую связь. Сначала нужно укрепить ее.

Я включаю обогреватель на полную мощность и поворачиваю на север по автостраде. Куинн устраивается поудобнее и засыпает. Сегодня был трудный день. Я бросаю очередной взгляд в зеркало заднего вида и не замечаю ничего необычного. Теперь можно спокойно дышать.

Джеб смотрел, как уезжает Рэйчел. Адам Лефлер тоже наблюдал за ней из окна своего кабинета. И Джеб видел, как Трэй Сомерленд подошел к ее автомобилю.

Он тихо ругается себе под нос. Он хотел узнать, что она сказала копам. Ему нужно было гарантировать, что отцовство Куинн останется в секрете, пока он не очистит свое имя. Его беспокоило, что дело могло выйти наружу.

Он медленно ехал по улице под тихий рокот двигателя. Но он не собирался следовать за Рэйчел. Благодаря Куинн он знал, где она живет. Он вернется позже, когда все будет тихо и Куинн заснет.

Он был вынужден приложить руку к сегодняшним событиям в школе. Как отреагирует Рэйчел на его появление у порога ее дома – можно только гадать.

Нервозность, предчувствия, раскаяние – чувства, которые он не мог точно определить, – волнами проносились через него.

Когда мы выезжаем в уединенные пригороды Сноу-Крик, где нет уличных фонарей, густой и темный лес обступает нас с обеих сторон. Северное сияние полощется в небе, заставляя ледники испускать призрачное свечение. Я в очередной раз заглядываю в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что все в порядке.

На дороге за нами никого нет.

Я сворачиваю с шоссе на лесистый полуостров, который вдается в озеро, где мы живем. Там есть всего лишь три земельных участка: мой и два соседских дома, чьи хозяева приезжают только зимой. Знакомая депрессия овладевает мной, когда я веду свой старый пикап по ухабистой подъездной дорожке. Ветки скребутся о двери, напоминая о несостоявшейся подстрижке и обо всех других вещах, которые я собиралась сделать. О домашних занятиях, которые мы планировали вместе с Трэем. Ремонт и реконструкция дома. Ландшафтные работы. Реновация шлюпочного эллинга, чтобы мы могли сдавать его в аренду ради дополнительного дохода. Когда мы приближаемся к дому, я вижу, что лампочка над крыльцом перегорела. Все погружено в черноту.

Я ругаюсь сквозь зубы, когда мои фары освещают деревянную калитку во дворик сбоку от кухни, где я складываю всякий мусор. Калитка висит на петлях и хлопает на ветру. Куча жестяных банок катается по бетону перед кухонной дверью.

Я тщательно вымыла эти банки перед тем, как сложить их в мусорный бак снаружи. Но медведи лезут везде в отчаянных попытках набрать вес для впадения в зимнюю спячку. Нужно будет убрать этот мусор. Но моя первостепенная задача – обеспечить Куинн горячую еду перед тем, как отправить ее в душ. Поддержать домашний распорядок, насколько это в моих силах. Найти способ обсудить сегодняшние события.

Я лезу в бардачок за налобным фонарем.

– Подожди минутку, пока я не посмотрю, что медведь ушел, – говорю я, когда выхожу из автомобиля. Но Куинн не слушает меня. Она вылезает наружу, хлопает дверью и топает к парадному входу, держа в руках мою куртку и мой рюкзак. Я черпаю надежду хотя бы в том, что она держится за что-то мое. Она набирает код на замке, и дверь закрывается за ее спиной.

Я стою одна в темноте и глубоко дышу. Провожу по двору лучом фонарика. Одновременно лягаю банки и стараюсь производить побольше шума, чтобы медведь не подходил ближе. Когда я убеждаюсь в том, что никого нет, то собираю жестянки и убираю их в мусорный контейнер. Потом снова замираю. Волоски на шее встают дыбом, когда я слышу другой звук за шелестом ветра. Я внимательно слушаю, но ничего не слышу. Но кто-то явно наблюдает за мной из темноты. Первобытный страх проползает мне в голову.

Я быстро хватаю последнюю жестянку, вхожу в дом месте с мусорным мешком и запираю дверь за собой. На мгновение приваливаюсь спиной к двери, закрываю глаза и собираюсь с силами.