Стефани Пинтофф - Во мраке Готэма (ЛП)

— После смерти Тедди, — продолжал Том, — Алистер стал одержим вопросом «почему?». Он захотел узнать всё, что мог, о мотивах и мировоззрении тех, кто совершал преступления, особенно убийства. Это нужно было ему лично. И умом он понимал, что если мы многое об этом узнаем, то такие науки как социология, психология и право смогут сделать большее, чтобы в первую предотвратить развитие преступного мышления у человека. Или, по крайней мере, оборвать развитие этого мышления или перенаправить его в иную сторону. Реабилитировать его, как говорит Алистер.

Том на пару секунд замолчал, давая мне переварить информацию:

— Я говорю вам это для того, чтобы вы лучше поняли Алистера. Но вообще это дело Алистера, и если хотите узнать больше, то стоит спросить у него самого. Есть и другие сложности…

— Понял, — задумчиво кивнул я.

Я подозревал, что эти сложности каким-то образом связаны со странным молчанием Изабеллы и отъездом миссис Синклер от Алистера.

Но я не похож на Алистера. Он решил, что может вытянуть на поверхность мои секреты, но я не хотел копаться в его тайнах.

Нас прервал резкий стук в дверь — пришла миссис Либ.

— Детектив, курьер только что передал вам записку.

Я поблагодарил женщину и быстро пробежался глазами по бумаге.

— Это от Джо. Лаборатория полиции Йонкерса, куда я отправлял чашу и помазок для бритья Фромли, подтвердили, что отпечатки на них не совпадают с отпечатками, взятыми в доме Уингейтов.

Я разочарованно вздохнул. Веские улики, которые могли бы связать Фромли с убийством, продолжали ускользать от меня, как и сам Фромли.

Отчёт лаборатории не подтверждал ни его вину, ни его невиновность, поскольку отпечатки в доме Уингейтов мог оставить и кто-то другой. Но отсутствие существенных доказательств меня разочаровывало.

Я поднялся со стула и направился к выходу, но заметил завалившуюся под мой стул бумагу из отчётов по Фромли. Это был документ, касающийся отчёта о вскрытии Мойры Ши.

Он был не очень важен, поскольку содержал лишь информацию о погребении, но я, тем не менее, его изучил.

И когда я прочёл последнюю строку, меня прошиб холодный пот, а руки начали трястись. Я перечитал последний абзац, чтобы удостовериться, что понял всё правильно.

22 августа 1902 года, как раз перед тем, как тело должны были захоронить на городском кладбище для бедняков и бездомных, пришла женщина, утверждавшая, что она является матерью Мойры Ши, и забрала тело для более подобающих похорон.

Имя этой женщины, судя по бумагам, было миссис Джексон Дюран — вдова, жительница Нью-Йорка. Но сама она подписалась как Мами Дюран.

Мысли завертелись в моей голове. Как всё это взаимосвязано? Может, именно из-за этой связи с Мойрой Ши Мами и прервала настолько внезапно наш разговор?

Но тут мне в голову пришла ещё более тревожная мысль: если ни одна улика, известная широкой общественности, никогда не связывала Майкла Фромли с убийством Мойры Ши, то почему Мами Дюран так сильно отреагировала на упоминание имени Фромли?

И она точно знала, где он живёт. Наверно, она чувствовала, что он виновен в убийстве, но откуда она могла это узнать?

Это было ещё одним неприятным напоминанием того, что я до сих пор не знаю, каким образом Фромли и его прошлое связаны с этим делом.

— Так вот вы где, Зиль! — в голосе Алистера слышалось облегчение. Он только что вошёл в здание и начал подниматься по лестнице, перешагивая через ступеньки, когда заметил меня. — Послушайте, мне нужно с вами обсудить недоразумение, возникшее прошлым вечером.

Хоть он и выглядел энергичным, как всегда, но во взгляде было заметно волнение и напряжённость, а лоб испещрили морщинки. Впервые за несколько последних дней я мог сказать по его внешнему виду, что Алистер устал.

— Не стоит, — кашлянув, произнёс я. — Этим утром мы с Томом просмотрели ваши заметки по делу Фромли, и я гораздо лучше понял ваше затруднительное положение. Не считайте, что я не согласен с вашим решением. Но думаю, нам нужно отбросить в сторону разногласия и сконцентрироваться на раскрытии этого убийства.

— Вы абсолютно правы! — он широко, с энтузиазмом улыбнулся, возвращаясь к своему привычному уверенному состоянию. — Я именно об этом и думал. Между Майклом Фромли и Сарой Уингейт должна существовать какая-то связь, которая станет достоверным доказательством и приведёт нас прямиком к Фромли. Всё, что нам нужно, это продолжать работать, и мы найдём эту связь.