Валерия Корнеева - Лепестки ненависти

Голос провокатора давно замолк, в голове было блаженно тихо. Лиза вымученно улыбнулась и закрыла глаза. Спасительный кокон дарил ей умиротворяющее тепло, убаюкивая её в волнах звёздной пыли, как ещё не рождённого младенца – в амниотических водах материнского чрева. Она так устала, так ужасно устала… Пусть теперь всё будет хорошо. Пусть её личная космическая шлюпка, ведомая её силой воли, прибьётся к дружественному берегу.

Лиза точно знала, что сейчас уснёт. Она не страшилась потерять контроль над ситуацией (что здесь контролировать вообще?), она доверилась этой странной доброй энергии, бережно гладившей её по спутанным волосам и дарившей безмолвное утешение её одинокой, исстрадавшейся душе. Когда придёт пора пробуждения, она встретит утро на травяном матрасе, набитом душистым сеном, потянется, похрустит своим «хондрозом» (по выражению бабули), затем лениво зевнёт и найдёт себя лежащей на резной деревянной кровати, знакомой ей с детства.

Да, она уверена в том, что кокон, образующий с её подсознанием единое целое, перенесёт её именно туда. В дом юности. В любимую избушку, приютившуюся в крохотной деревеньке посреди тайги. В июне там стоят белые ночи, в третьем часу восходящее солнце уже розовит небо над макушками сосен, и картина эта всегда напоминает ей иллюстрации Васнецова, до дыр засмотренные в книжке с народными потешками.

Потом Лиза встанет, зябко поёжится от обычной для здешних широт прохлады, накинет на ночнушку халат и босиком прошлёпает по стылому дощатому полу на кухню. На столе непременно будет стоять накрытое салфеткой блюдо с испечёнными накануне шаньгами. Сквозь щель между оконными занавесками на клеёнку пробьётся задорный лучик, дотронется до хрустальной креманки с земляничным вареньем, и на её полукруглой крышке заиграет радуга.

В доме к утру уже давно протопится печь, дрова успеют прогореть до золы, поэтому Лиза деловито выйдет в сени, сунет замёрзшие ступни в галоши и, открыв запертую на засов дверь, выйдет за порог, чтобы направиться к сараю, где в изобилии будет навален горбыль вперемешку с колотыми поленьями. Она отлично осведомлена о том, что такое деревенский быт. Ей не составит труда мгновенно превратиться из вышколенной офисной сотрудницы в простую сельскую девчонку, которую не пугает ни перспектива чистить зубы перед умывальником, прибитом к берёзе, ни необходимость потрошить свежевыловленную рыбу, ни боязнь одиночества.

Ведь когда ты и так крайне одинок и неприкаян, терять нечего. Лиза отчего-то была уверена ещё и в том, что когда защитный кокон растворится, поместив её именно в такое персональное убежище, там совсем не будет людей. Не потому, что они не смогут обитать в сотканном из её души пространстве, а потому, что ей захочется полной перезагрузки, возможной лично для неё только при абсолютном отсутствии обитателей. Сейчас, погружаясь в приятное забытьё, она и сама не могла до конца понять, какие глобальные катаклизмы способна учинить одна маленькая и не очень счастливая женщина.

– Безобразие какое, Дима! Где были твои глаза, ну почему ты её прошляпил?! Где нам теперь её искать, координаты потеряны из-за твоей безалаберности! Как же я в тебе ошибся, когда позволил тебе взяться за это дело!!!

Тот, кому были адресованы эти реплики, понуро стоял в измятом деловом костюме и уже полчаса безропотно принимал словесные выпады рассерженного начальника. Атмосфера в кабинете гендиректора накалилась донельзя: шеф был ужасно раздосадован, что затюканной серой мышке удалось сбежать из-под надзора главного экспериментатора, которому он поручил такое ответственное задание.

Дмитрий промямлил, чуть оторвав взгляд от верблюжьего ковра на полу:

– Виктор Петрович, но я сделал всё, как вы велели… Сначала мы планомерно доводили подопытную до нужного нам психического состояния. Потом вы мне позвонили и сказали, что в пятницу будет идеальный момент для осуществления задуманного. Все сотрудники ушли пораньше, в тот день ей специально нервы попортили сильнее обычного. Потом я с её сознанием немного поиграл, помните тот момент с сейфом? Но что-то вышло из-под контроля, она вытянула из пространства слишком много материи и была такова.

Шеф широкой пятернёй припечатал к столешнице ни в чём не повинную папку с бумагами и разорался пуще прежнего:

– Егоров, ты вообще в нашей команде работаешь или как?! Ты хоть понимаешь, чему ты позволил случиться?! Лиза Тихонова у тебя на глазах вырвала кусок из Вселенной и создала из него свой личный мир, который день ото дня будет лишь расширяться! Это повлечёт за собой постепенный коллапс той области, откуда она захапала вещество! Как я на собрании акционеров перед Галиной Леонидовной отвечать буду?!