Дмитрий Дегтярев - Точка невозврата. Серия «СИНДИКАТ». Книга 2

– Можно? – студентка в мусульманском платке, сидящая на третьем ряду подняла руку.

Джулия кивнула.

– Конечно.

– Вы отметили, что политика генерала Абдул-Фаттаха изменилась три года назад. Учитывая приход генерала к власти в 2011 году, получается, что более семи лет он проводил вполне лояльную к нам политику. Немалый срок. Что же изменилось?

– Хороший вопрос. Спасибо. – Джулия подошла обратно, к кафедре. – На самом деле, и я попрошу зафиксировать, если не в записях, так в уме, на будущее, у нас нет однозначного ответа. Это странно и опасно. Как одну из причин аналитики отмечают резкое сокращение запасов нефти на территории Южной Аль-Сахры. Данное предположение не лишено смысла, поскольку основные месторождения до разделения находились как раз в северной части страны. Так, запасы нефти в месторождении Эр-Зулуф оценивается почти в пять миллиардов тонн, и это лишь один из трех бассейнов. В Южной же Аль-Сахре самым крупным считался Фердоус с запасом в 500 миллионов тонн, еще в 2011 году. Прошло десять лет, и лишь в прошлом году появилась информация об открытии нового месторождения с запасом чуть более 500 миллионов тонн нефти. Не плохо, и все же до уровня запасов черного золота северного соседа мягко говоря, не дотягивает. Таким образом изменением политики генерала Абдул-Фаттаха аналитики объясняют желанием оккупировать территорию соседней страны, а вместе с ней и нефтяных залежей, что по понятным причинам нас не устраивает. От слова совсем. Вторую причину в изменении курса Абдул-Фаттаха указывают жесткую исламизацию внутри страны, начавшуюся как раз три года назад. Если король Мухаммед в Северной Аль-Сахре придерживается разумных пределов, по большей части переориентировав государство в светское русло, по крайней мере по меркам арабского мира, то генерал пошел по пути радикализации религиозных настроений. Сначала оно шло медленным путем, но три года назад, когда во главе правительства встал имам Айяд аль-Джабури, все изменилось. В течении месяца в стране закрылись все увеселительные заведения, от кинотеатров до баров, ресторанов и даже немногочисленных гостиничных комплексов. В течении следующего полугода закрыли огромное колличество некоммерческих организаций, институтов, по тем или иным соображениям не соответствующих новому идеологическому курсу. Ну, а затем начались посадки журналистов, выдворение иностранцев, политические казни – в общем, все что обычно происходит, когда в стране отсутствует даже намек на демократию, а у руля стоит диктатор, для которого права человека пустой звук…

Джулия замерла уловив, как в наверху открылась дверца, и в лекционный зал вошел мужчина в черном костюме. Новый посетитель уловил ее взгляд и указал пальцем на часы, одними губами произнеся: «срочно».

Джулия кивнула.

– Хорошо. На сегодня достаточно информации. К следующей лекции попрошу каждого из вас приготовить краткосрочный прогноз по развитию ситуации в данном регионе…

Студенты начали расходиться, а Джулия занялась уборкой оборудования, задействованного в лекции.

– Джулия Стайлз… – раздался рядом с ней мужской голос, когда она впихивала ноутбук в сумку. Не понятно было, прозвучал вопрос, или утверждение.

Джулия подняла голову. Рядом с ней стоял тот самый посетитель, в черном костюме, черных туфлях и черных солнцезащитных очках в переднем кармашке. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, с кем имеешь дело.

– В Лэнгли пожар?

Мужчина скривился.

– Можно итак сказать. Ситуация срочная. Заместитель директора приказал немедленно доставить вас в штаб.

– Даже так? – брови Джулии взметнулись вверх. – Заместитель? У нас что, 11 сентября?

Агент покачал головой.

– Боюсь, кое-что похуже…

Вашингтон.

Округ Колумбия.

Белый Дом.

– Пол, как предлагаешь отреагировать?

Они находились в Овальном кабинете – госсекретарь и директор ЦРУ на одном диване, министр обороны, председатель Объединенного комитета начальников штабов, советник президента по национальной безопасности на другом, противоположном, и сам президент за столом.

– Пол? – повторил президент, чуть подавшись вперед.

Госсекретарь отвел взгляд от картины, висящей слева от крайнего из трех окон, на президента.

– Как реагировать? – Пол пожевал губами. – Хороший вопрос…

– Ты слышал доклад госпожи директора?

Госсекретарь перевел взгляд влево на женщину в строгом темно-синем костюме. Конечно он слышал. Впрочем, вопрос вероятно был риторическим.