Элли Рейнолдс - Дрожь

– Наверное, вы ошиблись.

– Нет, все правильно, – на ее красивом лице появляется раздражение.

Хорошо. Я, по крайней мере, попыталась. Я даю ей десять евро.

Она пробивает чек, уголком глаза смотрит на парней и поправляет волосы. Всем своим поведением она говорит им: «Я не заинтересована». Я смотрю, словно очарованная, как Дейл склоняется в ее сторону, чуть ли не всем корпусом ложась на стойку. Рукава у него закатаны и видны руки в татуировках. Он зовет ее. Она снова улыбается сама себе и притворяется, будто не слышит.

Я никогда так не играла с парнями. Не знаю как.

Она показывает пальцем на мои рюмки, ноготь на пальце накрашен блестящим красным лаком. Она что-то говорит, но я не слышу.

– Простите?

– Водка вот здесь.

Что?

Ужасающая мысль появляется в моем затуманенном алкоголем сознании. Но Саския не стала бы этого делать.

Или как раз стала?

Наши дни

Мы выбегаем в холодный темный коридор. Корзина, в которой мы оставили свои телефоны, пуста.

– Кто их взял? – Голос Кертиса звучит угрожающе.

– У меня был совершенно новый телефон, – говорит Хизер, которая готова вот-вот разрыдаться. – В нем все мои рабочие контакты.

– Успокойся, – поворачивается к ней Дейл. – Мы его найдем.

Кажется, что все в замешательстве.

Я стою в коридоре, смотрю в одну сторону, потом в другую. Один из этих четверых забрал телефоны или в здании есть кто-то еще? Жаль, что я не могу трезво мыслить. Происходящее не имеет смысла. Я не понимаю, что происходит. Я уже чувствую опьянение, спасибо выпитому виски. Алкоголь на этой высоте действует гораздо сильнее, да еще и на голодный желудок

– Мы можем определить, кто не брал телефоны, – заявляю я. – Кто не выходил из зала? Я выходила в туалет до того, как началась игра.

– А ты видела телефоны в корзинке? – спрашивает Кертис.

Я напряженно думаю.

– Не помню, – признаюсь я.

– Я ходил за выпивкой, – говорит Дейл. – И я тоже не обратил внимания. – Дейл поворачивается к Кертису. – А ты зачем выходил?

– Надо было позвонить, – отвечает Кертис. – Потом в туалет.

– Кому ты звонил? – спрашиваю я.

Кертис вопросительно приподнимает брови, словно говоря, что это не мое дело.

– Ну? – не отстает Дейл.

– Почему это имеет значение? – спрашивает Кертис.

– Может иметь, – заявляет Дейл.

Кертис бросает гневный взгляд в мою сторону.

– Маме.

– Я выходил два раза, – сообщает Брент.

– А Хизер выходила только что, – говорю я. – Проклятье! Любой из нас мог их взять.

– И что потом? – спрашивает Кертис.

– Наверное, где-то их спрятал, – говорю я.

Все смотрят на сумку Хизер. Она – единственная из нас, кто принес сюда сумку.

Мне тридцать три года, и у меня нет ни одной дамской сумочки. Один раз я все-таки купила сумочку – чтобы сходить на свадьбу моей подруги Кейт. «Не смей заявиться ко мне на свадьбу со своим рюкзаком, Милла», – написала она от руки на приглашении. Сумочка была зеленовато-голубого цвета – под цвет моего платья подружки невесты, и я чувствовала себя с ней до смешного нелепо, как маленькая девочка, разодевшаяся, как взрослая. Сразу же после свадьбы я отдала ее в местную благотворительную организацию.

Сумочка Хизер коричневого цвета, на молнии – яркая золотая бирочка. Подозреваю, что сумка дизайнерская. Когда до Хизер доходит, на что мы все смотрим, она краснеет и вываливает содержимое на ковер. Там лежит небольшой кошелек серебристого цвета, влажные салфетки, тампоны и огромное количество косметики. Никаких телефонов. Она с вызовом поднимает на нас глаза.

– Теперь довольны?

Она сгребает все вещи и бросает назад в сумку.

– Их мог взять кто-то еще, – говорит Кертис.

– Но кто? – у Хизер округляются глаза.

– Может, ты мне скажешь? – смотрит на нее Кертис.

Дейл обнимает Хизер за плечи, и она прижимается к нему. Вот и примирение, но надолго ли?

– Нам нужно все здесь обыскать, – продолжает Кертис. – Попробовать найти телефоны. Или того, кто их взял.

– Давайте, – соглашается Брент, допивает оставшийся виски и направляется к двери. Я иду за ним.

– Подождите! – кричит Хизер. – Мы же не знаем, кто здесь.

– Разумная мысль, – кивает Кертис. – Я не думаю, что девушкам стоит ходить по одной.

Дейл хватает Хизер за руку.

– Я останусь с Хизер.

– Я останусь с Миллой, – говорит Кертис.

– С Миллой останусь я , – заявляет Брент.

Наверное, мне следует быть благодарной за их заботу. Но я в ярости. Мне совсем не нравится, когда кто-то считает, что меня нужно защищать. Я не жалкое, слабое существо просто потому, что я женщина. Я такая же сильная сейчас, как была тогда, хотя теперь руки у меня более сильные, чем ноги. Если кто-то попытается на меня напасть, я смогу дать достойный отпор.