Элли Рейнолдс - Дрожь

У курорта есть еще один плюс: хафпайп. Хафпайп в Ле-Роше привлекает сноубордистов. Это эквивалент рампы в скейтбординге – длинный белый канал, который тянется вверх по склону. Его строили по олимпийским требованиям: длина составляет сто пятьдесят метров, высота снежных стен с каждой стороны – по шесть метров. Судя по виду, сделано хорошо.

Райдеры катаются туда-сюда, на одну стенку, на другую, вылетают вверх из ледяной полутрубы и выполняют все виды безумных трюков. Трудно определить, кто есть кто из-за шапок, шлемов и очков, но тут совершенно точно есть несколько известных сноубордистов, которые тренируются, чтобы завтра выступить на Le Rocher Open – открытом турнире в Ле-Роше.

Жаль, что я не приехала сюда раньше. Сезон начался две недели назад, пятого декабря, но я все еще работала. Я должна была накопить достаточно, чтобы продержаться всю зиму – только так я смогу сосредоточиться на тренировках. Я никогда не войду в первую тройку, если и дальше буду работать по ночам в каком-то заштатном баре. Паршивая была работа. Но в любом случае я здесь. Время наверстывать упущенное.

Саския снова на вершине трассы. Она приехала сюда на весь сезон или только на турнир? Она разгоняется и снова выполняет вращение на пятьсот сорок градусов. Тренирует приземления, и они у нее получаются.

Когда я впервые в жизни увидела хафпайп, крутизна почти вертикальных стен привела меня в ужас. Но это иллюзия. Вертикаль [8] Вертикаль – участок стены в хафпайпе между краем и переходом. – Прим. пер . – ваш друг. Вы должны правильно на нее приземляться и тогда поймете, насколько она мягкая. Вы не ощутите приземления, но только если оно правильное. Лед жесткий, как бетон, поэтому, если вы смажете приземление, вас ждут проблемы.

Я чувствую страх, когда застегиваю крепления на ботинках. Он словно покалывает, пощипывает меня изнутри. Ладони становятся влажными в кожаных перчатках, предназначенных специально для катания в трубе. Я нервничаю больше обычного, потому что у меня новый сноуборд – Magic Pipemaster 157 от моего первого в жизни спонсора.

Обычно я делаю что-нибудь простенькое при первой попытке, чтобы «прощупать» хафпайп, но тут Саския – девушка, которую мне нужно победить. Поэтому я тоже собираюсь попробовать сделать вращение на пятьсот сорок градусов в самом конце первого заезда. Вначале я разгоняюсь – еду вниз по трубе, потом вниз со стены по переходу на основание, вверх на противоположную стену – и взлетаю в воздух.

Моя передняя рука находит хвост сноуборда, и я крепко сжимаю его. Бэксайд-эйр. Я парю надо льдом, мыслей нет, я не думаю ни о чем, ничего не вижу, ничего не слышу. Только чувствую. Эти мгновения в невесомости драгоценны – мгновения, когда ты зависаешь наверху и сила тяжести еще не успела притянуть тебя назад. Ради них я полгода работаю на трех работах и заставляю себя тренироваться в спортзале.

Я опускаюсь вниз, касаюсь земли, я возбуждена и хочу еще! Снова и снова, от стены к стене, как маятник. Когда я взлетаю в воздух в последний раз во время этого заезда, я заставляю себя крутиться – и у меня получается вращение на пятьсот сорок градусов. Едва. Мои руки дрожат, когда я отстегиваю крепления. Мне нравится эта доска. Я сохраню ее навсегда – повешу на стену, чтобы потом показывать внукам.

Саския пешком идет вверх, потому что у подъемника очередь, и я тяжелым шагом отправляюсь вслед за ней. Снег ослепительно белый. Как он невероятно блестит! Белая альпийская зима так сильно отличается от серой зимы в городе. Мои глаза еще не привыкли.

Во время следующего заезда Саския выполняет два вращения на пятьсот сорок градусов во время двух последних вылетов из хафпайпа. И еще оба раза – сальто назад с большой амплитудой. У меня от страха крутит живот. Я всегда думала, что после того, как найду спонсоров, я смогу расслабиться и просто получать удовольствие. Как я ошибалась! Давление усилилось в десять раз, и теперь мне еще нужно поддерживать определенный имидж! Я не могу подвести своих спонсоров.

Я представляю вращения в голове, когда застегиваю крепления. Мне нужна большая амплитуда при первом трюке, нужно достаточно времени в воздухе. Сделаю первый – тогда сделаю и второй. Поехали.

Проклятье! Я только что приземлилась лицом в снег перед всеми этими обедающими людьми. Сколько же их тут внизу! Я выплевываю снег, вытираю очки и спешу назад на вершину трассы. Колено пульсирует, и я даже не хочу знать, видела ли Саския мое позорное приземление.