Камилла Лэкберг - Менталист

Мина все еще не знала, как ему это объяснить, и предприняла еще одну попытку.

– Каждый из нас по-своему талантлив. Но люди есть люди, и у любого полицейского начальника найдется тысяча причин, чтобы выставить за дверь неугодного человека.

– И за что же выставили вас? – Он все еще улыбался одними уголками губ.

– Я правда не знаю. Я напориста, умею мыслить нестандартно…

– Но?.. – Винсент потянулся за следующим картофельным ломтиком.

– Но группе, где я работала, было со мной некомфортно… не могу понять, в чем здесь дело. – Кашлянув, Мина продолжила: – Так или иначе, Юлия не возражает против вашего вмешательства в расследование. Что касается платы за ваши услуги, боюсь, она будет скромной. Зато вы получите возможность участвовать в действительно нужном деле.

– Более нужном, чем кривляние на сцене перед публикой, вы имеете в виду? – Винсент отодвинул от себя фотографии. – Вы путаете фантазии и действительность. Все мои трюки не всерьез, и мне жаль, что вы зря проделали этот путь. Но вы должны понять одну вещь. Я – шоумен, как я уже сказал. Я развлекаю народ. «Менталист» – вымышленный персонаж, не более того. То, что я делаю на сцене, там и остается. Со стороны может показаться, что я обладаю какими-то уникальными способностями, но на самом деле это может развить в себе каждый. Вы говорите о профиле преступника, убийцы к тому же. Но я ничего не знаю об убийцах. Повторюсь, что этим должны заниматься специалисты. Люди, которые, как вы выразились, «участвуют в действительно нужном деле».

Он избегал встречаться с ней взглядом, и Мина совсем не рассчитывала на такой поворот. Она ожидала чего угодно – того, что он сошлется на нехватку времени или на более важные дела. Она подготовилась к тому, чтобы поиграть на его профессиональной гордости, и никак не ожидала, что он станет лгать ей в лицо.

– Я все поняла. – Мина поднялась со стула.

Пришло время пустить в ход новую стратегию.

– Выходит, я ошиблась. Неудивительно, ведь вы были так убедительны на сцене… Прошу прощения. Я оплачу счет, и не будем больше об этом. Похоже, я оставила его на барной стойке возле сконцев…

– Они из Хельсинборга, – поправил Винсент, возвращаясь к гамбургеру. – Участники конференции по противопожарной безопасности. И я не стал бы мешать им, будь на вашем месте. Высокая женщина спиной к нам только что заговорила с мужчиной. В кои веки ей не приходится изгибать спину, чтобы собеседник не чувствовал себя слишком маленьким рядом с ней. Жаль только, что именно этот мужчина женат. Некоторые полагают, что для перехода в разряд холостяков достаточно снять кольцо. Никогда не понимал их логики. Женатого мужчину видно за сотню миль – по множеству разных признаков. Но эти двое не хотят, чтобы их разоблачили, и ей, похоже, это нужно не меньше.

Мина, как могла, сдерживала улыбку. Винсент словно не вполне осознавал, о чем только что говорил.

– И потом, счет нам больше не нужен. Я давно его оплатил.

– Сколько ступенек отделяют сцену от зеленой комнаты в театре Евле? – быстро спросила Мина.

Он сразу посерьезнел.

– Восемь. Но почему вы об этом спрашиваете?

– Их семь. Если не ступать на одну дважды.

Менталист разинул рот. Эта особа из полиции становилась все более интересной. Винсент не привык к тому, что люди разгадывают его секреты. Мина села, уже не скрывая улыбки.

– Профессиональный прием, не более того. – Она снова придвинула ему фотографии.

– Хорошо, вы победили, – отозвался Винсент. – Пока, во всяком случае.

Верхний снимок в кипе съехал в сторону, и глазам Винсента открылось нечто более интересное. Мина не успела его остановить.

– Черт… – Лицо менталиста исказила гримаса.

– Именно так.

Он сощурил глаза, словно стараясь привыкнуть к тому, что увидел.

– А это что? – Ткнул пальцем в предмет в пластиковом пакете рядом с телом.

– Часы жертвы. Стекло разбито. Стрелки показывают три часа, и смерть, похоже, наступила именно в это время. То есть в три пополудни…

Винсент замотал головой:

– Нет, не часы, вот это…

Он показал на линии на бедрах жертвы, как раз под тем местом, куда вошел клинок. Две длинные линии пересекались с короткими, образуя узор, похожий на лестницу. Как казалось Мине, по крайней мере.

– Порезы, – ответила она, – ножевые, похоже. Возможно, таким образом преступник рассчитывал терроризировать жертву. В предвкушении того, что должно было последовать за этим.

– Но с какой стати такая точность? – удивился Винсент. – И это настолько не согласуется с тем, как он искромсал ее потом… Не думаю, что это ради лишних мучений. Эти линии – символ.