Ханс Русенфельдт - Волчье лето

Сегодня она немного поникла. Ведет, очевидно, более спокойную жизнь. Медленно сжимается. Полного краха не случается, но каждый год в ней умирают и покидают ее больше людей, чем рождаются и приезжают.

Она хорошо знает своих жителей. Делит их жизнь, все видит и знает. Помнит и ждет с нетерпением. Нуждается в каждом. Она – город и существует, только пока люди решают жить в ней. Словно бог, который перестает существовать в ту же секунду, как все перестают верить.

Поэтому, молча и терпеливо простираясь вдоль вечного течения реки, она приветствует новых жителей и оплакивает ушедших.

Мест для парковки было предостаточно, так что Ханна выбрала одно свободное, ближе всего к магазину «Стадиум», вышла из машины и огляделась, заправляя рубашку в форменные брюки. Уходя из отделения полиции, она почувствовала прилив жара, и хоть он и длился пару минут, но она продолжала ощущать, как горит лицо, а по спине течет пот.

Погода не особенно помогала.

Тринадцать дней подряд стояла жара и необычная для июня температура выше двадцати; у торгового центра около трассы E4 было спокойнее чем обычно, а расположившиеся там в ряд десятки магазинов надеялись, что и им достанется немного силы притяжения «ИКЕА». Сегодня дела шли так себе, отметила Ханна, автоматически бросив взгляд на автомобиль, и проделала остававшиеся до входа в спортивный магазин пару шагов.

Внутри прохладнее, чем снаружи. Редкие покупатели рассредоточены среди стальных вешалок с этикетками, возвещавшими, что товары на них теперь на 40–70 процентов дешевле. Ханна подняла руку, приветствуя женщину за кассой. Не знакома с ней, но знает, кто она. Тарья Бурелль, замужем за Харальдом, младшим братом Карин со стойки администрации. Тарья ответила на приветствие и кивнула вглубь магазина. Ханна сразу увидела, из-за кого она тут.

Молодой мужчина – его она тоже узнала. Йонатан, отзывается на Йонте, фамилию она сразу не вспомнила, значит, он не из самых частых гостей в камере. Она прошла дальше к сваленным друг на друга обувным коробкам у стены, где было выставлено их содержимое. Молодой мужчина, покачиваясь, шагнул к паре тридцатилетних, которые постарались от него уклониться, но при этом не дать ему их прогнать, так что просто-напросто сделали вид, что его не существует.

– Можно вас на минуточку?

Йонте обернулся к Ханне. Если восковое лицо и дерганые движения не известили бы ее о том, что она имеет дело с мужчиной с сильной абстиненцией, то расширенные зрачки сомнений не оставляли. Вероятно, героин. Или Субутекс. Доступ к нему и, следовательно, злоупотребление сильно выросли за последние годы.

– Что? – с возмущением выдавил из себя молодой мужчина, шмыгнув носом.

– Мне просто нужно с вами поговорить, пройдите за мной на улицу.

– Я ничего не сделал.

– Это мы всегда можем обсудить. На улице.

Она коснулась его плеча, а он так резко оттолкнул ее руку, что почти потерял равновесие и вынужденно, чтобы не рухнуть, шагнул назад.

– Отвалите от меня! Я просто прошу денег, – продолжил он, дернув плечом, от чего весь драматизм испарился. – Побираюсь. Это не… это законно.

– О`кей, но когда вам ничего не дают, что вы тогда делаете?

– А что, о чем вы?

Ханна заметила, как он с трудом пытается сфокусировать блуждающий взгляд.

– Вы грозитесь их избить.

– Ааа, это… я это не сделал…

– Да, но нельзя просто разгуливать и угрожать людям, так что пройдемте.

Она снова положила ладонь ему на плечо, и реакция оказалась такой же как в прошлый раз – резкое движение назад, которое, по-видимому, стало полной неожиданностью для остальных частей тела.

– Уберите свои лапы!

– Без проблем, – ответила Ханна, убирая руку. – Тогда выйдете со мной на улицу?

– Да, но не трогайте меня.

Ханна шагнула вбок и показала рукой, чтобы он шел впереди нее. Покачиваясь, он медленно двинулся к выходу. Когда они проходили мимо ящика с фирменными трусами, он резко схватил несколько упаковок и неуклюже попытался запихнуть их под тонкую куртку.

– Вы серьезно? – устало возмутилась Ханна. – Думаете, я собаку-поводыря забыла на улице?

– Что такое? – отреагировал, казалось, ничего не понимающий Йонте. Ханна со вздохом подошла, взяла белье и кинула его обратно в ящик. Резкий толчок в спину давал понять, что с нее хватит. Он вроде все понял и послушно направился к выходу.

Когда они вышли на яркое солнце, он притормозил и поднял руку для защиты своих чувствительных к свету глаз. Очередной толчок направил его в сторону припаркованной полицейской машины. На полпути он остановился и, прижав руку к животу, немного наклонился вперед. На лбу проступили крупные капли пота.