Юлия Алпагут - Тишина. История Эдисона Торреса

Пройдя почти через весь парк, священник снова остановился и огляделся вокруг. Никого. «Это всё из-за этого придурка в церкви…» – подумал он, как вдруг услышал какие-то звуки, доносившиеся до него из-за кустов.

Не успел отец Карл сделать и шага, как из этих самых кустов выскочил бродячий пёс. Он быстро пробежал прямо перед священником, не обратив на него абсолютно никакого внимания, и скрылся в кустах на противоположной стороне дорожки.

– Боже… – положив правую руку на сердце, тихо выдохнул отец Карл.

Он снова огляделся вокруг и быстрым шагом пошёл в сторону своего дома.

***

Отец Карл стоял у двери в свою квартиру. Он сунул ключ в замочную скважину и повернул его. Раздался щелчок. Тогда он схватился за ручку и открыл дверь.

Священник хотел было вынуть ключ из замка, как вдруг чья-то тень словно накрыла его. Он повернул голову и с ужасом увидел высокого мужчину в чёрном плаще. Тот стоял всего в паре шагов от отца Карла и смотрел на него каким-то холодным взглядом. Не успел священник даже пикнуть, как странный мужчина резко развернул его к себе, заволок в квартиру и вонзил что-то холодное и острое прямо в его сердце.

Округлив глаза от боли и ужаса, отец Карл тихо захрипел и стал падать. Мужчина в чёрном плаще подхватил его и аккуратно уложил на пол.

– Встретимся в аду, – тихо сказал он, глядя своей жертве прямо в глаза.

Отец Карл скончался. Убийца стоял перед его телом на одном колене и смотрел в его маленькие, безжизненные глазки. Так прошло около двух минут. А потом мужчина в чёрном плаще вдруг зажмурил свои глаза и закрыл уши ладонями так, будто услышал какой-то звук, который не мог выносить…

Убийца резко выдернул нож из сердца только что убитого им священнослужителя и уже через несколько секунд отрезал ему язык…

***

Рано утром какая-то женщина вышла из своей квартиры. Она собиралась идти на работу. Она заперла свою дверь и, убрав ключ в сумку, хотела было пойти к лестнице, как вдруг взгляд её упал на соседнюю дверь. Из замочной скважины торчал ключ. «Этот священник уже не в первый раз забывает ключ в двери…» – подумала она. В её голове не промелькнуло ни единой мысли о том, что с отцом Карлом могло что-то случиться.

Женщина неспешно подошла к соседской двери. Она позвонила в звонок и прислушалась. Тишина.

– Отец Карл! – постучав кулаком по дверному косяку, позвала она, но никто не ответил. – Отец Карл! – ещё громче выкрикнула женщина.

Снова тишина…

Немного помедлив, женщина чуть приоткрыла дверь.

– Отец Карл… Вы дома? – спросила она. – Отец Карл?..

Опять тишина…

Женщина распахнула дверь и, сделав шаг, застыла на месте. Прямо перед ней лежал мёртвый священник. Его глаза были широко раскрыты и смотрели в потолок так, будто там было что-то жуткое. Всё лицо его было в крови. Рот его, как и глаза, был широко распахнут, а во рту не было языка.

Несколько секунд женщина стояла и смотрела на мёртвое тело так, словно не понимала, что произошло. А когда до её мозга наконец дошло то, что видели её глаза, она закричала. Она закричала так громко, как, наверно, не кричала бы даже если бы её саму убивали. На её крик сбежались соседи. Кто-то из них вызвал полицию.

Утро понедельника. На улице стояла пасмурная погода. Собирался дождь. Молодая, невысокая, стройная женщина вышла из подъезда своего дома и быстрым шагом направилась к припаркованной неподалёку машине. Вскоре она уже ехала на работу.

Дорога занимала минут тридцать. Если бы женщина пользовалась общественным транспортом, то сэкономила бы около двадцати минут. Но даже если бы ей пришлось выбирать между дорогой в собственном автомобиле, которая заняла бы у неё целый час, или в общественном транспорте, воспользовавшись которым она добралась бы до точки назначения всего за пять минут, она бы выбрала свой автомобиль. А всё потому, что она терпеть не могла, когда до неё кто-то дотрагивался. Кто-то незнакомый. А в общественном транспорте это было неизбежно…

Ещё некоторое время назад, женщина предпочла бы сэкономить время в пути, но один случай, который произошёл с ней несколько лет назад в доме её отца, изменил её отношение ко всему раз и навсегда. Если раньше она видела в людях только хорошее, по крайней мере до тех пор, пока они не сделали что-то ужасное, то теперь каждый незнакомый ей человек был для неё плохим. Представлял какую-то угрозу. Хотя это было совершенно не так, и женщина это прекрасно понимала. Нет, она не боялась. Ей просто было противно.