Марго Эрванд - Триггер

Но вместо этого, тяжело вздохнув, вхожу в распахнутую дверь. Комната, в которой я оказываюсь, выглядит органичным продолжением великолепного холла. Сложно сказать, чем это помещение служит для хозяев дома, но на этой площади легко поместилась бы вся моя квартира. Шаги эхом разносятся вокруг, и я всерьёз жалею о том, что предпочла мягким кедам изящные сандалии. Стараясь идти на цыпочках, я направляюсь к острову из диванов и кресел, посреди которого стоит супружеская чета. Нас разделает больше тридцати футов, но даже на таком расстоянии я чувствую на себе их цепкие сверлящие взгляды. Тело деревенеет от растущих внутри тревоги и волнения. Они не знают меня, а я не знаю их. Они убиты горем, а я не уверена, стоило ли мне вообще приходить в этот дом.

– Добрый день, простите, пожалуйста, что я без предупреждения, – выдыхаю я, глядя им в глаза.

– Алета нас уже проинформировала, не беспокойтесь, – мягким голосом перебивает меня миссис Мейер.

Она напряжена. Её выдает не только голос, но и стан. Худощавое тело натянуто как струна, руки сцеплены в замок. Таким же настороженным выглядит и глава семейства.

– Я не займу у вас много времени. Кстати, меня зовут Шейла Нельсон.

В ответ тишина. Они продолжаются стоять передо мной не двигаясь. Я тоже стою.

– Кто вы и зачем пришли? – спрашивает меня мистер Мейер.

– Но разве…

– Какова истинная причина вашего визита, а не та чушь, которую вы сказали Алете? Университет не собирается делать никаких публикаций касательно Зоуи. Поэтому я повторяю свой вопрос: кто вы и зачем пришли?

Земля уходит из-под ног. Взгляд мечется от одного лица к другому. Никаких новых эмоций. Разве только презрение во взгляде безутешной матери. Её челюсти плотно сцеплены. Она не сводит с меня глаз. Она не дышит. Я и сама с трудом глотаю воздух.

Виновато опускаю взгляд. Я не знаю, что сказать. У меня не было запасного плана.

– Вы журналистка? – не выдерживает женщина.

– Нет, – выдыхаю я, чувствуя её боль. – Нет, я не журналистка.

– Почему тогда вы солгали? Кто вас прислал?

– Простите, но мы вынуждены попросить вас покинуть этот дом, – властным тоном говорит мистер Мейер.

– Просто выслушайте меня, пожалуйста. Я не отниму у вас много времени. Пожалуйста, – я не прошу, я умоляю.

Меня трясёт. Но не от страха быть выставленной за дверь. Я боюсь упустить шанс. Второго раза не будет.

– Мою подругу убили на этой неделе, – начинаю я, импровизируя на ходу.

Женщина испуганно открывает глаза. Я вижу, как напряглись мышцы на её лице. Она держится из последних сил.

– Нам никто и ничего не говорит. Я понимаю, что всё это глупо, и мы должны довериться полиции, а не играть в детективов, но я не могу сидеть сложа руки. Я пытаюсь понять, что случилось с Эбигейл, а вместе с этим пытаюсь найти ответы, которые помогут её родителям пройти через всё это. Я случайно наткнулась на историю вашей дочери, и эти два случая показались мне схожими. Да, это звучит дико, но что, если они связаны?

«Что, если я как-то причастна к этому?» – мучительно проносится в мыслях.

– Девушка, вы нас слышали. Не заставляйте применять силу, – продолжает мужчина, делая шаг вперёд.

– Подожди, Арни. Давай выслушаем, – предлагает миссис Мейер дребезжащим голосом, незаметно смахивая слезу. – Мы столько всего наслушались за эти дни, что можно попробовать сделать это ещё раз.

– У вас две минуты, – ледяным голосом вносит ясность мистер Мейер.

Мы наконец садимся.

***

– Её звали Эбигейл, мы с ней познакомились несколько месяцев назад. Я тогда рассталась со своим мужчиной, точнее сказать, это он бросил меня, не заботясь ни о нашем шестилетнем сыне, ни о прошлом длиною почти в десять лет.

Я сама не понимаю, почему именно этот фрагмент прошлого оживает перед моими глазами. Но стоит начать, как я уже тону в воспоминаниях, бессильно барахтаясь в море горьких слёз. В тот вечер Мэтью в последний раз пригласил меня в наше место – ресторан «Craft». Я надела своё лучшее платье и сделала макияж. Отправила Патрика с ночёвкой к Рейчел, а на покрывало нашей кровати аккуратно выложила новое кружевное бельё. Накануне мы с Мэтью сильно поругались. В последние пару лет это случалось так часто, что я уже и не помню, что послужило причиной в тот раз: его холодность и отстранённость или же моя необузданная ревность и неконтролируемые вспышки гнева. Как бы там ни было, после этой ссоры он перестал со мной разговаривать и две ночи спал на диване в гостиной. Однако, тот факт, что он сделал первый шаг, говорил о многом, прежде всего о том, что этой ночью мы вряд ли будем спать. В моменты, подобно этому, мне даже начинало казаться, будто секс после ссоры – это то немногое, на чем вообще держался наш союз. Но, оказавшись напротив него в ресторане, я не слышала игривых интонаций в голосе, не ловила на себе жар его глаз. Он был сдержан как никогда и даже не пытался прикоснуться ко мне.