Mr. Kisskin - Дубль Деменция. Любовь И Ненависть

– Просто… – немногословно выразился он, чуть промолчав. Посмотрев на Родиона, потом на меня, продолжил. – Хочу просто пожить… Спокойно… Найти классную девушку, которую я смогу полюбить так же, как и Эльзу… – Лонгиний опять замешкался. – Даже не знаю, люблю ли я её… Что-то мне подсказывает да, однако я ничего не чувствую к ней… Это всё ваши грёбаные воспоминания! – он вспылил, но быстро успокоился, понимая, что мы невиновны. – Она должна быть высокой, стройной, с классной задницей и милым лицом, – Лонгиний даже взгляд вверх поднял, чтобы нафантазировать себе образ. – Хочу дом свой, друзей…

– Ты же понимаешь, что это невозможно? – пришлось его приземлить.

– Почему это? Король мне помешает? Я ему устрою!..

– Ты в розыске… – и это была моя вина…

– Свалю в другую страну! Похрен! Я не ты, я не так слаб, чтобы отчаиваться!..

Мы долго ещё спорили, разговаривали и даже смеялись, вспоминая нашу жизнь, рассказывали различные “взрослые штучки” Родиону, и Лонгиний, отпустив всю горечь своего существования, впервые улыбнулся и остыл к мальчишке. Он с нами провёл, по ощущениям, около года. Мы поочерёдно впадали в спячку. Было достаточно времени, чтобы подружиться друг с другом, принять друг друга и словить идиллию, да такую, что мы порой летали друг за другом, играя в прятки, чтоб хоть как-то разбавить свой досуг. В какой-то момент нам пришла идея построить дом. Хоть мы и могли силой мысли это сделать за считаные секунды, но договорились создавать только стройматериалы и воздвигать по кирпичику большие и просторные хоромы в бесконечной тьме. Совместный труд нас сблизил ещё сильнее, да и время протекало нескучно. Были моменты, когда, находясь в своей комнате, я создавал проекцию Эльзы, потому что скучал, да так скучал, что слёзы наворачивались, что я был согласен жить в самообмане, однако Лонгиний спасал меня хлёсткой пощёчиной, твердя: “– Таким образом, ты лишь себя ещё сильнее добиваешь!”. Он был самый приземлённый, потому что в его жизни не было дорогих ему людей. Родион иногда придумывал себе любящих родителей, которые обнимали его и игрались с ним, на что Лонгиний реагировал негативно и просил меня объяснить мальчику, что это губительно, потому что был вспыльчив, однако ударить мелкого не мог, что меня очень радовало.

Совместную жизнь прервал свет, спустившийся с небес. Он падал прям напротив нашего дома. Заметив это, мы все выбежали.

– Получается, что тебе пора, Лонгиний, – выдавливая из себя радость, сказал я. Да, не хотелось его провожать, уж слишком сильно к нему привык. Лонгиний, который стал мне старшим братом, потому что был намного морально устойчивее и чуточку мудрее, не мог поверить своим глазам. Он хотел нас покинуть, но в то же время нет, потому не мог двинуться и промолвить что-то в своём духе, по типу: “Эх, наконец-то покину вас, неудачников!”. Однако сейчас он выдал собственные чувства.

– Иди, Лонгиний, ты же этого хотел, – взял его за руку Родион и попытался потянуть в сторону света, правда, не хватало сил, ведь Лонгиний стоял как вкопанный, смотря в пол и собираясь с мыслями.

– Ребят… – у него явно в тот момент застрял ком в горле. – Спасибо вам… – он взял меня за руку и направился в заветную точку. Мы шли медленно и молчали, грустно осознавая, что совсем скоро попрощаемся. Остановившись около светового круга, он повернулся безгласно в нашу сторону, гуляя взглядом – то на меня останавливая, то на Родионе.

– Если ты умрёшь – умрём и мы, помни, – напутствовал я. – Коли встретишь моих друзей – будь к ним добр, но не раскрывай наш секрет, пусть думают, что я изменился. Проживи достойно и не дай Королю всё испортить, заботься… – у меня начали наворачиваться слёзы, – заботься о Джонни… он славный кот…

– Добро…

– И не убивай хороших людей! – возгласил Родион, что заставило убывающего улыбнуться. Лонгиний обнял нас так крепко, как мог.

– Не погубите себя своей же болью, – пожелал он нам, – не живите в иллюзии, иначе мне придётся убить самого себя, потому что у меня в голове два моих “я” сошли с ума, да, Ланселот? – посмеявшись сказал Лонгиний.

– Да…

Он уже было зашёл в круг.

– Почему Ланселот?

– Забыл свою любимую пьесу, которая вам с Эльзой в школе нравилась? – ехидно улыбаясь, спросил он, стоя вполоборота. Действительно, вспомнил. – Ты так упорно сражался с Драконом, что лишился всего, даже любимой Эльзы. А Дракон в твоём случае – это несправедливость. Возможно, как в той пьесе, ты вернёшься и сразишься с Драконом вновь, кто знает…