Норман Льюис - Подвиг, 1972 г., том 5

Уэдди был не вполне согласен с рассуждениями командира, но, не желая портить хорошее расположение духа, в котором пребывал Шэдде, промолчал.

Шэдде обернулся к нему.

— Вам приходилось читать о битве при Копенгагене?

— Немного, сэр. Саути, конечно, читал.

— Вялое изложение, Уэдди. И очень скучное. Есть куда лучше. Карол Олган, например. Первоклассно.

И Шэдде с таким знанием материала принялся рассказывать о копенгагенском сражении и о старших офицерах, принимавших в нем участие, что прошлое вдруг ожило и показалось Уэдди чрезвычайно увлекательным.

— Да, — произнес Шэдде, сверкая глазами, — великие страницы истории Англии были начертаны в этих водах. В те дни можно было гордиться тем, что ты англичанин.

Уэдди поддакнул.

— Боюсь, что мы с вами опоздали на автобус, Уэдди, — вздохнул командир. — Слишком поздно мы родились. В те дни боевые корабли сражались с боевыми кораблями… А в наши дни?! Немцы стали использовать субмарины для потопления транспортов с женщинами и детьми. А мы… Взгляните на нас, — он обвел рукой лодку от носа до кормы. — Мы предназначены для разрушения городов и уничтожения их населения. Незавидная роль для морского офицера!

— Но ведь это неизбежно, не так ли, сэр? — проговорил Уэдди. — Я хочу сказать, ведь все меняется. Прогресс существовал всегда.

— Прогресс! — фыркнул Шэдде. — Будь он проклят, этот прогресс! Или вы скажете, что Британская империя продвинулась вперед?! Ныне век либеральных идей, мой мальчик. Пришла власть длинноволосых джентльменов, которые деловито разбазаривают то, что было создано и накоплено не ими. Наступила пора немытых. Россия, Индия, Китай, Африка… Один человек — один голос. Совершеннейшая чепуха! Неважно, что все они кровожадные безумцы! Один человек — один голос.

Слова вырывались у него одно за другим, и Уэдди подумал, что он уже не остановится.

— Слабоумные миллионы будут править теперь миром, — не унимался Шэдде. — Даже если они каннибалы, все еще живущие на деревьях. Способности не ставятся ни в грош. Все решает простая арифметика. О, вас несколько сот миллионов? Пожалуйте сюда! Во имя демократии, пожалуйста, займите ваше место! — Он обернулся и посмотрел на Уэдди. — Вы понимаете, что я хочу сказать? Видите весь идиотизм происходящего?

Уэдди сдержанно кивнул.

Шэдде продолжал говорить и в течение следующих десяти минут не дал возможности Уэдди вставить хотя бы словечко. Наконец он прервал свой монолог на полуслове и подошел к штурманскому столу.

— Я вижу, мы будем в глубоких водах в семнадцать ноль-ноль.

— Да, сэр.

Не произнеся больше ни слова, Шэдде покинул мостик. Когда он ушел, Уэдди взглянул на Бэгнелла:

— Он давно не был в таком настроении.

— Наверное, предвкушает новую должность на берегу, — улыбнулся Бэгнелл. — Выпади мне такое счастье, я проглотил бы якорь от радости.

Уэдди подошел к столу.

— Вы стареете, Ганс, вот в чем ваша беда.

Рис Эванс и Масгров вместе с главстаршиной Шепардом и Эбботом заканчивали составление описи повреждений.

— Все? — спросил главмех, засовывая за ухо карандаш.

— Вроде бы все, сэр, — отозвался Шепард.

— Масгров?

Масгров нервно теребил бородку, просматривая опись.

— Кажется, все.

Все встали из-за стола. Масгров перевел взор с главмеха на Эббота и затем вновь на Шепарда.

— Я слышал, будто командир думает, что неприятность в Стокгольме произошла в результате саботажа, — тихо произнес он.

— Где вы это слышали, Масгров? — нахмурился Эванс. Разглядывая носки своих ботинок, тот робко улыбнулся и облизал губы.

— Извините, сэр. В машинном отделении все говорят об этом…

Главмех холодно посмотрел на него.

— Вам следовало бы остановить их. Нет ничего лучше языка за зубами!

В неловком молчании они один за другим вышли из помещения.

Дасти Миллер взглянул через иллюминатор кладовой в кают-компанию.

— Полно греющихся на солнце тюленей, — язвительно заметил он. — Посмотри сам.

Таргет ковырял спичкой в зубах.

— Черт возьми, — воскликнул он, выглянув в иллюминатор, — прямо как боровы!

Килли и Саймингтон полулежали в креслах, а рядом с ними на кушетке растянулся доктор. Четвертым в кают-компании был Госс, который, сидя в кресле, рассматривал какой-то журнал. Внезапно он швырнул журнал в младшего лейтенанта. Килли сонно открыл глаза. «Ну, чего вам?..» — не просыпаясь, произнес он, переворачиваясь на другой бок.

— Вы храпите, как свинья! — отрезал Госс.