Анна Иванова - Ты следующая

Пытаясь настроиться, Леша снова сосредоточился на экране. Ну, что они там дальше придумали? Красотку сняли с крюка и, перевязав веревками груди, отчего те посинели, уложили на кожаный диван. Леша почувствовал, что твердость возвращается. Еще бы! Не зря же он, в конце концов, платит бешеную абонентку на этом сайте, хотя мог бы, как раньше, на халяву смотреть постановочные ролики.

Иллюзию реального изнасилования в них вечно ломали начальные кадры с улыбающимися девахами, которым предстояло сыграть роли жертв. Леша не мог понять, зачем нужно все портить, поэтому начал наведываться на сайты вебкам-стриптиза, где каждая готова была реализовать любую его фантазию, а позже стал искать настоящие записи. Тогда-то он сюда и попал.

Между прочим, было время, когда он обходился только собственным воображением. С каждым годом хотелось все больше и больше, а после задушевных разговоров с одним из модераторов сайта о том, как эти ролики снимают, терпеть до появления новой записи стало совсем невмоготу. Правда, кончить в последнее время было все сложнее. Вечно вот так, в самый неподходящий момент, перед глазами вставали поистине омерзительные картины.

Особенно гадкими их делало то, что девушки на них были мертвые. В своих фантазиях он никогда не заходил так далеко. Обычно они заканчивались на пике, как, например, сейчас. Девушку, по законам жанра, уложили в позу колбаски в бутерброде, вот только на этот раз, кроме двух кусков хлеба, к ней пристроился еще и огурчик. Она завизжала и потянулась руками, чтобы вытолкнуть парней, но вместо этого получила еще два сочных овоща в кулачки.

Леша снова ощутил ладонью твердость. На этот раз он не собирался отрывать взгляд от экрана, когда раздался хлопок входной двери.

– Леша, ты дома? – послышался женский голос.

Отпустив член, он схватился за мышку и нажал на крестик, закрывая окно браузера. Пусть лучше мамка застанет его со спущенными штанами, чем увидит, на что именно он дрочит. В коридоре раздались тяжелые шаги и шорох. В ту же секунду, как Леша натянул на задницу спортивные штаны, дверь распахнулась.

– Мам, ну я ж просил звонить сначала.

– Ты здесь? – удивилась она. – А я думала, в клубе уже.

– У меня сегодня выходной, – соврал он, опускаюсь на стул, чтобы скрыть эрекцию. Спущенные и перекрутившиеся трусы больно врезались в ягодицы.

– Да? А не часто? Только из Питера вернулся, и опять отдыхать?

– Так положено. Работа тяжелая.

– Ой, не смеши! Крути себе пластинки всю ночь да приплясывай, что там тяжелого то?

Так оно, в сущности, и было. Отличная работа, единственная, на которой он продержался дольше трех месяцев. И, между прочим, единственная, на которую его не маман устроила. Надо ж было с нее вылететь! Завтра придется свалить на весь вечер в качалку, а то мамка плешь проест. Еще, чего доброго, найдет ему очередное местечко в офисе, где из развлечений – протирание штанов сетчатым стулом и ксерокопирование голой задницы. Кстати, за последнее его уже однажды турнули из банка.

– Сама сказала, всю ночь. За это отдых положен.

– Тогда на тебе, – протянула она пакет с торчащим из него французским батоном. – Набирайся сил. Ну и бардак ты тут развел! – Она выудила ногой из-под стола упаковку от злакового батончика. – Я же только вчера убиралась.

– А йогурт купила? – заглянул он в пакет, раздвигая белые шуршащие ручки. В голову почему-то пришли бледные ноги девки из ролика. – Ага, вижу.

В первый раз за двадцать семь лет у него что-то действительно начало получаться. Думал, талант в себе нарыл, скоро станет известным диджеем. Когда в кабинет к управляющему вызвали, решил, премию выпишут. По лестнице поднимался, все официантки со стрипками вслед шушукались. Еще бы, накануне так толпу завел, зеркала испариной покрылись. И на тебе – уволен! А главное, за что?

Самое обидное, начальник сказал, как диджей он хорош, но правила нарушать нельзя никому. Леша не понял, о чем речь. Управляющий ему говорит, мол, уставом клуба запрещено девок щупать. Каких, на хрен, девок? О чем он вообще? Бывало, конечно, фантазии разные в голову лезли, но в реале он никого и пальцем не тронул. С детства только и мог, что мечтать. Представлял, например, как Катьку Селиверстову под лестницей возле столовки зажимает, а сам на нее даже глаза поднять боялся. Тютя тютей, не зря одноклассники его так дразнили.

Только выходя из клуба под руки с охранниками, Леша сообразил: те самые овсянки со стрипками, что за спиной перешептывались, и нажаловались, не иначе. Правда, чем он им помешал, до сих пор оставалось загадкой. С этой истории все странности и начались.