Ирина Ребони - Всё как всегда

Олег поблагодарил помощника за столь исчерпывающую информацию и притормозил возле роскошных кованых ворот. Центральный офис холдинга располагался в старинном здании на набережной Фонтанки. К своему стыду, Олег плохо разбирался в архитектуре, а еще хуже в истории, так что об этом здании мог сказать лишь то, что оно очень красивое и недавно выкрашено в желтый цвет. Предъявив удостоверение охраннику, он въехал на территорию резиденции миллионеров. В холле ему пришлось еще раз показать свои документы, после чего его пропустили внутрь. Кабинет президента холдинга располагался на втором этаже. По белой мраморной лестнице, застланной красной ковровой дорожкой, Олег поднялся наверх. Ему не раз приходилось бывать в «высоких» кабинетах, но в таких никогда. Роскошный, обставленный старинной мебелью, он произвел сильное впечатление даже на столь не сведущего в архитектурных изысках следователя по особо важным делам. Лишь ноутбук на огромном письменном столе с затейливыми ножками связывал его с настоящим.

Едва Олег вошел, Дорофеев поднялся из-за стола. Это был высокий красивый мужчина в светлых легких брюках и белой рубашке с короткими рукавами и расстегнутым воротом, хотя в этом помещении явно чувствовалось присутствие мощного кондиционера. На его висках поблескивала седина, но он был таким загорелым и холеным, что выглядел значительно моложе своих лет. Высший класс! – оценил его про себя Олег. Рядом с этим плейбоем он на какую-то секунду почувствовал себя Гаврошем. Впрочем, это чувство быстро прошло. Чинопочитание и раболепие были совсем не в его характере. Они обменялись рукопожатием, после чего гостеприимный хозяин предложил разместиться в креслах, между которыми стоял причудливый столик. На нем красовалась массивная хрустальная пепельница.

– Можете курить, – сказал Дорофеев. – Сам я уже пару лет не курю, но другим портить свое здоровье не мешаю.

– А как же пассивное курение?

Дорофеев рассмеялся:

– Подловили! В своем кабинете я разрешаю курить только избранным, а вентиляция здесь отличная, так что вред минимален.

– Возможно, позднее я воспользуюсь вашим разрешением, а пока приступим к делу, – прервал его излияния Олег.

Его немного удивляло столь радушное отношение хозяина, но вскоре всё прояснилось. Дорофеев посерьезнел:

– Благодарю вас, Олег Сергеевич, что вы сочли возможным встретиться со мной и ввести меня в курс дела. Мне как руководителю необходимо узнавать о подобных вещах из первых уст.

Олег чуть не подскочил от его слов, но быстро взял себя в руки и усмехнулся:

– Вы меня не правильно поняли, Станислав Андреевич. Я к вам не отчитываться пришел. Отчитываюсь я перед своим начальством, а вы им не являетесь. Я пришел к вам прояснить некоторые моменты и задать несколько вопросов, и очень вам благодарен, что вы столь любезно откликнулись на мою просьбу.

При этих словах любезность в поведении и голосе Дорофеева как раз улетучилась.

– Проясняйте, задавайте, – чуть ли ни в приказном тоне произнес он.

– Во-первых, хотелось бы уточнить, в каких отношениях вы были с Седовой?

Дорофеев вскинул на него неприязненный взгляд:

– Что вы имеете в виду под «отношениями»?

– Я имею в виду, – невозмутимо ответил Олег, – самый широкий спектр человеческих отношений – от … и до…

Президент могущественного холдинга быстро овладел собой и подробно рассказал о своих отношениях с Мариной Седовой. Она появилась в «Креативе» одной из первых. Он сразу понял, что она не только амбициозная, но и очень толковая и ответственная женщина, поэтому нет ничего удивительного, что вскоре Марина стала его правой рукой. Ему ни разу не пришлось в этом раскаиваться. Потом, когда он ушел из «Креатива», порекомендовал ее на должность коммерческого директора. Иногда она звонила ему и спрашивала совета. Он всегда ей помогал, потому что ее проблемы, связанные с «Креативом», были и его проблемами. Хотя в холдинге двенадцать предприятий, «Креатив» у него всегда был на особом счету, ведь именно с него он начинал свою карьеру.

– Когда вы последний раз разговаривали с ней?

Последовало легкое замешательство, после чего он ответил:

– В пятницу.

– Кто кому звонил?

– Два раза она мне и один раз я ей.

Олег попросил рассказать поподробнее. По словам Дорофеева, в первый раз Марина позвонила и пожаловалась, что генеральный директор и его свита травят ее, придумывая всякие поводы. Впрочем, отчасти он был в курсе дел. На прошлой неделе Криворуков был у него с отчетом и представил всё так, что убытки, которые в последние месяцы несла фирма, полностью на совести коммерческого директора. Он был прав лишь отчасти, так как в свое время сам утвердил Маринин проект о создании отделов продаж. Дорофеев обещал всё обдумать и собрать совещание. Именно это он и ответил Марине. Через некоторое время она ему опять позвонила, с новыми доводами, и это его разозлило. Раньше она лишь изредка напрямую обращалась к нему за помощью, и он не возражал, но теребить его каждую минуту было не только нарушением субординации, но и верхом наглости. Он примерно так ей и сказал. Однако потом остыл и пожалел о своей грубости. В конце концов, она не рядовой сотрудник, к тому же его давняя знакомая, так что он ей перезвонил, извинился и назначил встречу на понедельник. Но в понедельник ему позвонил Криворуков и сообщил о ее смерти.