Степан Зозулин - Лепестки

– А-а, заступ, – повторил он.

Одним движением Хозяин отправил мертвое тело в последний полет с обрыва скалы.

Перекувырнувшись в воздухе, оно с укоризной посмотрело на девушку.

Ну чего же ты

Глядя ей глаза в глаза, девушка в который раз пообещала себе: больше никаких речей .

#1

Чтобы беспрепятственно разглядывать время от времени, Незнакомка сторговала ей первое место в сцепке.

Девушка ощутила себя площадным уродцем. И не имело никакого значения, что взгляд из-за стекла не таил плотоядности рыночных зевак.

Для чего-то же её пристегнули на видное место

И девушка отрабатывала его как могла. Гримасничая, хромая, сплевывая и отирая сопли о короткий подол. Пусть их благородие возрадуются!

Так даже проще, когда сзади подгоняют две дюжины глаз.

Они что же – удумали, что теперь её черед? Стоило занять место покойницы, как её на месте молнией зашибёт?!

Темнота !

Девушка сбилась с шага. На мгновение ее захлестнула жалость к себе.

Это ж насколько нужно опуститься, чтобы почувствовать себя балаганной девкой в перепачканном рубище. Жалеющей кухарок и стряпух, что кочуют на привязи из одного грязного угла в другой. И ни за что – слышите? – ни за что не пожалеют её .

Но её путь только начинается. И впереди не пункт назначения, а перевалочный пункт.

Распекая её, они всегда твердили, как ей завидуют. Какая ей выпала честь!

Она бы взглянула в их пухлые рожи, когда заученные слова молитв уже поистрепались в памяти. А ломота в суставах и думать не знает о пощаде за покаяние. Когда если вскользь и подумаешь о вознесении души, – то лишь для того, чтобы шмякнулась, бедолажная, о землю и камень. И утихомирилась в дорожной грязи.

Девушка тяжело подняла ресницы. Поднявшийся ветер хлестанул по глазам. И она почувствовала, как глаза словно затягиваются вторым веком.

Змея

Проклятущая гадюка, что сидела в ней, снова подняла голову. Девушка повела плечами, как будто резко похолодало. Или это холодная кровь не позволяла ей согреться.

Неблагодарная. Неблагодарная. Неблагодарная .

Она поймала взгляд Незнакомки и не почувствовала ничего, кроме обретенной наконец благодарности. Улыбка девушки так резко переменилась, что это отразилось и во взгляде женщины за стеклом. Та задержалась на ней взглядом против обыкновения и о чем-то улыбнулась. Словно поспорила сама с собой, что рано или поздно её цепная зверушка прекратит паясничать. И возьмется за ум.

Девушка была благодарна именно за этот урок. Преподанный в безвестности ветра, дождя и камня, он прошел огнем от кистей прямо в чёртовы печенки и запечатлелся там до скончания веков.

Она и это снесет.

Потому что, если откуда-то и суждено убегать, так только из самого пекла.

#2

О приближении к приюту девушка узнала задолго до того, как увидела рукотворные камни.

В вольной части отряда кое-то переменилось. Суровые охранники посветлели лицами. Стали обильнее разговоры и ласковей интонации. Иное грубое словцо, обращенное к пристяжным, растачивалось панибратством и каким-то новым изощренным заискиванием. Которое превращало суровых мужчин в кучку выродков.

Впрочем, ими они и остались всегда

А потом вдруг показались ворота и башенки, так умело вшитые в горный пейзаж, что воскресили в голове мысли о провидении. Также втиснутые туда при должном усердии и мудром посредничестве. Камень к камню . Предполагалось, что это послужит ей новым доказательством тщеты существования.

Старания поначалу показались напрасны. Камни приюта не производили должного впечатления. Будь они хоть трижды спрессованы и вылеплены из праха её предшественников.

…Но стоило отряду подобраться к воротам поближе, как она переменилась во мнении.

Не рукотворность замшелых стен и просевших ворот, но материализованное отсечение одного мира от другого заставило мозги сжаться в черепной коробке. И обсасывать одну единственную мысль, которую, как кость со стола, туда заронил неуклюжий хозяин.

Отсюда нет хода

Заступившие им путь врата отделяли горный остров. Кусок искореженной и оплавленной ветрами суши плавал в молоке тумана, который та, молодая девушка, не успевшая еще постареть на этот подъем, по глупости приняла за облачко.

А теперь боялась даже помыслить, какие твари лакают его. Обшаривают белесыми незрячими глазами крутые берега в надежде отыскать беглеца или сделать таковым любую заблудшую душу. А иные стрекочут и изрыгают молнии, барахтаясь и резвясь на глубине.