Эйриэнн Корриган - Тайна дома Гленнон-Хайтс

– Отдыхаю в парке.

– Ну да, просто… – я успела поймать себя за язык раньше, чем произнесла что-то вроде «Но это мой парк».

Но Джейни все равно это поняла.

– Я не обязана везде ходить с тобой.

– Я люблю сюда приходить.

– Но это не твой личный парк.

– Ничего себе. – Я чуть было не спросила что-то в духе «Что на тебя нашло», но на самом деле и так это знала. Это была естественная реакция на мое проявление собственничества.

Джейни тоже взяла себя в руки.

– Извини, – сказала она. – Просто… понимаешь, иногда очень хочется перестать чувствовать себя гостьей. В парке, в бассейне, даже в собственном доме.

Я села с ней рядом и уперлась ногами в сетчатую ограду.

– Ты испугалась? Получилось заснуть?

– Да, я спала. – Джейни наблюдала, как я потягиваюсь. – А что говорит твоя мама?

Что бы такого ей сказать, чтобы не стало еще хуже.

– Она считает, что это тупая шутка. Возможно, дети.

– Мы тоже дети.

– Ну, ясное дело, она не имела в виду нас.

– Ну да. Вот скажи, тебе бы такое могло прийти в голову?

– Нет, конечно.

– Именно. Я не думаю, что это сделали дети.

– А кто тогда? Думаешь, кто-то правда настолько сходит с ума по этому дому, что столетиями следил за его жителями? Серьезно? Над вами просто подшутили. И мне очень жаль, правда. Это мерзко, и вы этого не заслужили. Этого никто не заслуживает. – Я встала. – Слушай, мне надо в душ. Хочешь, потом пойдем в бассейн? Можешь взять маму, чтобы она вас всех записала. И тогда ты будешь меньше чувствовать себя гостьей. Или давай попросим Люси пойти в школу и…

– Мне нужно домой, – сказала Джейни равнодушным голосом. Раньше я не слышала, чтобы она так говорила. – Мама хочет, чтобы мы все были дома. У нее встреча с риелтором.

– Джейни, ты в порядке?

– У тебя когда-нибудь бывало чувство, что ты не можешь что-то обогнать? – Она посмотрела на меня, и на мгновение мне показалось, что сейчас она заплачет. Но она захихикала – поначалу несколько истерично, но потом, наконец, стала похожа на саму себя – ну или, по крайней мере, на ту себя, с которой я была знакома уже целых пять дней.

– Извини, – сказала она. – Стоило посмотреть на тебя. – Она показала на мои кроссовки и спортивную одежду. – Ты тренируешься специально для того, чтобы обогнать кого угодно.

Она засмеялась еще громче, я попыталась к ней присоединиться – но на самом деле все это не казалось мне особенно смешным. Это был довольно странный вопрос, в особенности из уст четырнадцатилетней девочки, и во мне зашевелилось неприятное чувство, что мама, возможно, права.

Может, в семье Донахью и правда есть какая-то гниль.

Впрочем, это не удержало меня от того, чтобы пойти к ним сразу после душа. Я написала Джейни: «Тебе что-нибудь нужно?» Она ответила: «Ты имеешь в виду оружие?» – и это дало мне некоторое представление о том, чего ожидать. Она написала: «Просто заходи внутрь», но вламываться в чужой дом по-прежнему было неловко, так что я подошла к задней двери и слегка постучала, надеясь, что она в кухне. Но дверь открыл мистер Донахью; он говорил по телефону, так что поздоровался со мной одними губами и трижды показал наверх – я расшифровала это как «иди на третий этаж».

Все собрались в комнате башни. Люси сидела на кровати, подогнув под себя ноги, на коленях лежал айпад. Джейни сидела на краешке обитого мехом табурета перед старинным туалетным столиком. А Бен развалился в меховом кресле-мешке.

Если комната Джейни была калейдоскопом ярких цветов и пестрых узоров, комната Люси выдавала в ее обитательнице убежденную перфекционистку. Кровать, книжные полки, стулья, ковры – все сияло безупречной белизной. Мне даже стало страшно садиться. Выходя из дома, я захватила со стола черничный маффин – а вдруг какая-нибудь злосчастная крошка прилипла к ноге?

Из-за закругленных стен комната была теснее обычного. Люси напихала внутрь столько белых подушек, легких одеял и пушистых ковров, что было такое чувство, словно нас засунули в середину рулона бумажных полотенец. Было тесно, но не сказать чтобы неудобно – все очень мягкое и приятное на ощупь.

– Добро пожаловать в Операционный центр, – сказал Бен и выпрямился. Я услышала, как частицы набивки заскрипели под его весом.

Люси указала на другой конец своей кровати:

– Садись.

– У тебя очень красиво, – сказала я, аккуратно садясь на край белого покрывала.

– Она имеет в виду «нелепо», – прокомментировал Бен. – Сколько белых медведей погибли ради того, чтобы ты могла обставить свой дворец Снежной королевы?