Джейсон Свэггер - Троица. Охотники на ведьм

– Но почему?

Старик заглянул мальчику в глаза и положил тяжелую ладонь на его щупленькое плечо.

– Он хотел отомстить за смерть своей любимой женщины и спасти оставшихся в живых людей. Я настаивал, чтобы он сам вывел их через подземный проход, ведущий к подножию гор позади замка, но он был ранен и не мог быстро передвигаться, а время поджимало. Нужно было действовать без колебаний. Я взял юного Патрика за руку, схватил тебя в охапку и спустился в подземелье с десятком женщин и детей. Твой отец сражался храбро, защищая последний рубеж за воротами донжона. С ним остались пятеро его верных людей – последние из выживших.

На мутные глаза старика навернулись слезы, но его голос не дрогнул, когда он продолжил свой печальный рассказ:

– Мы покинули место битвы через горные тропы и перевалы. Я провел своих людей через все опасности перехода, собственноручно добывая для них еду и обустраивая ночлег. Жадный граф, убивший твоего отца, ушел ни с чем, неся тяжелые потери. Он не нашел ни сундуков, ломящихся от золота, ни священных реликвий, которые, по его задумке, должны были хранить наши подвалы. Руины этого замка и запущенные земли стали теперь никому не нужными, пока мы вновь не вернулись, чтобы обустроить здесь хоть какое-то жилье. Ты подрос. Мы с Патриком восстановили все, что смогли и навели порядок там, где это было возможно. Но прежнего величия этому месту не обрести. К сожалению, у нас нет тех богатств, которые пригрезились инквизитору в его праведных снах.

Мальчишка понимающе кивнул и приблизился к отверстию в крыше башни, представляя себе тот страшный день кровавой бойни, когда снаряды требушетов, рассекая воздух, крушили то, что даже сейчас, в том образе, в котором он привык это видеть, было ему дорого.

– Значит, Бог покарал нас за верную службу ему?

Старик даже вздрогнул от такого вопроса, исходившего от ребенка.

– Нет, Бог тут ни при чем, – ответил он, покачав головой. – Это все люди. Запомни это, малыш: на этом свете нет большего зла, чем людское. А все остальное – это бредни, которые придумывает сам человек.

Даймонд ловко влез на громоздкий ящик, стоявший у стены, с осторожностью приблизился к пролому в крыше и высунулся наружу, позволив тяжелым каплям дождя разбиваться о свое лицо. С вершины этой башни ему открывался зачаровывающий вид руин замка, некоторые части которого уцелели, а другие так и остались лежать осколками, павшими в бою.

Мальчик мечтательно прикрыл глаза, вообразив себе, как от одного взмаха его руки все каменные глыбы возвращаются на место, павшие арки и колонны вновь поднимаются с земли, а деревянные перекладины складываются в одну конструкцию с обрушенными стенами, обвалившимися потолками и высокими сводами.

Открыв глаза, мальчик вернулся к действительности. Ничего волшебного не произошло. Впрочем, он и не ожидал. Невзирая на юный возраст, Даймонд был умен и начитан не по годам.

– А знаешь, дядя, когда вырасту, я восстановлю наш дом и верну ему прежний вид. Я отстрою все заново. Клянусь тебе, так я и сделаю!

Даймонд обернулся и увидел, что голова старика опустилась на грудь, а сам он мирно посапывал в бороду, иногда легонько вздрагивая, но не просыпаясь. Мальчик улыбнулся и, стараясь не шуметь, удалился вниз по лестнице.

___

Ганс пришел после вечерней молитвы, когда большинство охотников и послушников покинули местную капеллу 9 9 Капелла – католическое строение, предназначенное для богослужения, молельня. и стали готовиться ко сну в своих покоях. Даймонд только что поужинал и тоже был не прочь вздремнуть, как и остальные. Перспектива провести ночь в холодной и сырой пыточной камере его не привлекала. К тому же он не любил доставлять людям мучения, несмотря на то что чаще всего орден требовал от своих убийц именно этого. Его предпоследним заданием было убийство городского судьи, подозреваемого в сношениях с ведьмами. Даймонд должен был прикончить судью зазубренным кинжалом, вывернуть его кишки наружу и позволить тому любоваться ими, истекая кровью и медленно умирая.

Даймонд не сделал этого. Его рука была быстра, как и смерть бедолаги. Только после того, как сердце судьи перестало биться, Даймонд вогнал ему в живот тот самый кинжал, а затем вспорол еще теплому трупу брюхо. Это было достаточно человечным. И это было единственным, чем он мог помочь цели своей кровавой миссии.

– Вы готовы, брат Даймонд? – спросил молодой послушник своего грозного спутника, пока они шагали по подземному коридору, которому, казалось, не было конца. – Лично я буду впервые присутствовать на судебном процессе священного трибунала. Мне уже немного не по себе.