Виталий Патлис - HOMO CARCERE. Человек в тюрьме

Мне не терпится задать эти вопросы, но я хочу хоть немного освоиться. Хоть чуть-чуть порадоваться вместе с моей девочкой. Успеется. Разберёмся. Мы ведь едем домой. В мой дом. А там и стены помогают.

За окном авто мелькает ночная Москва. По первому впечатлению такая же, как раньше, но мой усталый взгляд замечает и изменения. Хотя, может это изменился я? Тюрьма никого не оставляет прежним. Сквозь призму проведённых там дней окружающая обстановка начинает менять очертания, словно отражаясь в искривлённом зеркале.

Не мы такие – мир такой? Нет. В центре любого мира ты сам. Твоя эгоцентрическая модель крутит вокруг тебя вселенную. И всё что ты делаешь в ней, оставляет свой отпечаток.

Ночь длится для меня гораздо дольше, чем для остальных. Мы за столом, отмечаем моё освобождение, но на меня ещё сильнее давит отчуждение Димы. Иллюзия моего фантомного присутствия становится ещё ярче. Я читал, – о, сколько книг я прочёл в тюрьме! – что вышедшие на свободу зэки часто испытывают деперсонализацию. Жизнь долго продолжалась без тебя, она не останавливалась ни на секунду во время твоей отсидки. Тебя тут не было. Поэтому, если не будет и сейчас, то мало что изменится. Я заново вошёл в мир и тут же растворился в нём призраком. Сижу за столом, пью вино, а на самом деле свет проходит через меня насквозь. Минуты, часы, дни, может – недели, а может и вечность, прежде чем я обрету способность сосуществовать с действительностью. Развяжется язык, рухнет внутренний барьер, ограничивающий обзор, и я стану видеть намного больше, чем расчерченный квадрат тюремного окошка. Но пока я чужеродный элемент. Душа не успевает за телом.

Но зато начинают проясняться окружающие детали. Неискренность Димы обретает осязаемые черты и удобные основания. Моя фирма работает теперь на него. Все мои объекты под его патронажем. Дмитрий Викторович – Большой босс. Он, кстати, не одинок в своих притязаниях. Часть бывших моих сотрудников – теперь его команда. Команда, узурпировавшая власть и вовсе не стремящая ею делиться. С этой точки зрения я для них – угроза. Моё «воскрешение» провоцирует страх, гнев и ненависть. Вкус денег – тот вкус, которым почти невозможно насытиться. Пригубив однажды, остановиться сложно.

Рассыпанной дробью отскакивают от сознания первые дни на воле после освобождения. Я стремлюсь успеть за собой же, но пока получается скверно.

Окончательно понимаю, что никто и не собирается возвращаться к истокам. Словно у всех – выборочная амнезия. Сколько лет и сил я потратил на выстраивание бизнеса! Создал фирму, тщательно подобрал штат, закупил оборудование, транспорт, нашёл самых крупных клиентов, лично рисовал им проекты, выводил на контракты.

Но теперь после звонков вежливости – узнать, как обстоят дела с предоставлением услуг и со строительством, следует разъярённая трель смартфона. Абонент – Дима.

– Не смей лезть в мои дела и общаться с моими клиентами! – орёт он в трубку так, что мне приходится чуть отодвинуть её от уха. – Это – моё, не смей!

Слышать такое от человека, которого ты, по сути, вырастил, горько. Я же выпестовал его, забрав из грязной подворотни. Слепил из глины безнадёги, указал путь, дал в руки фонарик. Где я ошибся? В какой момент утратил бдительность и оставил чёрную полосу в его воспитании?

Я отключаюсь и откидываюсь на сиденье авто, уложив руки на руль. Надо ехать, но я не могу. В груди разгорается пульсирующая боль, будто сердечная оболочка раскалена и распирает изнутри огненными иголками. Аритмия. Мой злой и неотступный демон. Он то затихает, дремлет, помахивая меланхолично хвостом, то просыпается, встаёт на ноги, и, задрав вверх уродливую морду, начинает протяжно выть.

Я поглаживаю себя ладонью по левой груди, словно пытаясь приручить демона, задобрить, успокоить. Тщетно. Надеюсь, кардиологу, к которому я записался на послезавтра, это удастся не в пример лучше.

Делать нечего, я выруливаю на проспект. Одновременно – работаю. На моём планшете распорядок текущих дел. Мне требуется догонять время. А для этого создавать мир заново. Звонки, клиенты, переговоры. Сайт, реклама, коммерческие предложения. Адвокат. Один, второй. Меня выпустили из тюрьмы, но дело моё не закрыто. Нет никакой гарантии, что не будет рецидива. В этой стране судебная власть не ошибается. Она, с точки зрения силовых структур, безупречна. И никакой винтик, выпавший по небрежному недосмотру, не сможет заклинить огромный вращающийся механизм, именующийся жерновами правосудия. Так что я не питаю иллюзий и разговоры с адвокатами – теперь неотъемлемая часть моей жизни.