Артем Римский - Мой друг по несчастью

Наверное, еще никогда я не ложился спать в таком волнительном предвкушении завтрашнего дня. Завтра ведь новая жизнь.

– Я спрашиваю, где они?! Где мои счастливые носки?!

Я подскочил на кровати от этого крика, который раздавался за стеной в смежной квартире. Кричал мужчина. Странное дело, ранее я никогда не слышал из той квартиры разговоров на столь повышенных тонах, хотя грубоватый мужской голос доносился до меня и раньше, но уж точно не в подобных интонациях. Более того, я визуально знал своих соседей – но только визуально, поскольку жили мы в разных подъездах. Это была супружеская пара лет сорока, с виду довольно приятные и симпатичные люди, но, срывы случаются и у самых с виду приятных людей, и, судя по всему, для моих соседей такой момент настал. Может быть, впервые, может быть, в очередной раз за долгое время.

– Что значит, какие?! Мои счастливые носки с зелеными ромбиками!

Ответ его супруги я не слышал. Видимо, столь свирепые претензии заставили ее совсем оробеть, и отвечала она очень тихо.

– А кто знает, мать твою?! Это мои счастливые носки, которые я храню с выпуска из университета! Я их надевал на все пять собеседований в своей жизни, и меня всегда брали на работу! Что ты смотришь на меня?! Я спрашиваю, где носки?!

Голос моего соседа вроде бы начал немного успокаиваться, и я было облегченно вздохнул, поскольку совсем не хотел начинать день, в который я запланировал свой новый старт, с негативных эмоций. В то же время, я был даже немного благодарен за этот своеобразный будильник, поскольку посмотрев на часы, я увидел, что уже половина девятого, а я дал себе слово просыпаться до девяти утра.

За стеной на минуту все стихло. Я с наслаждением потянулся, расправляя затекшие плечи, и с улыбкой посмотрел в окно. Очередной прекрасный летний день – погода во всей Сантории [1] Сантория – небольшое государство в Центральной Европе, с населением чуть более пяти миллионов человек. Сантория – культурно и экономически развитая страна с высоким уровнем жизни. Является членом Организации Объединенных Наций, в военно-политической сфере выступает с позиции нейтралитета. Не входит в Европейский союз. ( Здесь и далее – примечания автора. ) стояла нынче жаркая, но как можно жаловаться на жару? Этого я никогда не понимал. Я встал с постели, хотя в последний момент даже подпрыгнул.

– Повтори! – прозвучало в это самый момент. – Повтори, что ты сказала!

Я затаил дыхание. Мне почему-то очень хотелось, чтобы мой сосед просто неправильно расслышал то, что ему сказала жена.

– Ты выбросила мои счастливые носки?! Ты охренела, дура ты конченая?!. Что ты не знала!? Что ты, мать твою, не знала?! Какого черта ты вообще туда полезла?! Какого черта ты постоянно лезешь?!. Что?! Я, сука, убираю в твоих вещах?! Я трогаю твои носки?! Или твои трусы?! Я трогаю, сука?! Ты понимаешь, что тебя мало убить?!

Голос моего взбесившегося соседа звенел настолько угрожающе и был столь богат эмоциями, что мне стало действительно страшно за его бедолагу-жену, которая так неудачно поступила с некими носками в зеленый ромбик, и которая по-прежнему не смела повысить свой голос в ответ. Когда он кричал слово «сука», то последнее «а» сначала выводил на максимальную громкость, словно выкручивал ручку на проигрывателе, а затем резко эту ручку возвращал в нулевое положение, и «а» быстро затухало – слышалось это очень пугающе.

– За носки?! Да, за носки! Ты знаешь, что это за носки, сукАААа?! Твое дело, что на них дыры были?! Тебя каким хером это задевает, что они в дырах?! А, сукАААа?!. Я спрашиваю, каким хером тебя это задевает?!. Что?! Как лучше?! Как лучше – это не лезть в мои вещи, дубина! Я в этих носках выиграл городской турнир в теннис! Я в этих носках свою первую машину купил! Я в этих носках тебя, дубину, замуж взял! И самое главное, сукАААа! В этих носках меня всегда брали на новую работу! Что ты мне теперь прикажешь делать, сукАААа?!. Что?! Другие надеть?! Я тебе сейчас в пасть твою гнилую затолкаю эти другие, сукАААа! Кто тебя просил?! Кто тебя просил, я спрашиваю?! Какого хера ты лезешь в мои вещи?!.

Тут последовала короткая пауза, в течение которой бедная женщина, судя по всему, пыталась оправдаться. Вышло у нее это не очень хорошо, потому что муж, восстановивший силы, вновь сорвался на крик:

– Что ты больше не будешь?! Сколько раз я это уже говорил, сукАААа?! Сколько раз я это говорил?! Я спрашиваю, сукАААа: сколько раз я говорил, чтоб ты не совала свои лапы к моим вещам?!. Что?! Много раз?! Так какого черта ты опять лезешь, сукАААа?! Я говорю тебе: не трогай мои вещи! Не трогай мои вещи! Не трогай, сукАААа! Ты слышишь, что я говорю?!. Что «ага»?! Что «ага», мать твою! Сколько можно, сукАААа?! Кто теперь пойдет на собеседование?! Кто?! Я спрашиваю: кто пойдет в «Язык без костей»?!. Я пойду?! В чем я пойду?! Все! Плакала работа мечты! Спасибо твоим кочергам!