Дмитрий Смирнов - Забытый выбор

Александр Николаевич вежливо показал куда пройти. Вежлив он был не от природы, просто вид этих людей как–то способствовал такому общению с ними. Через пару минут, эти господа были у очередного босса. Разговор шел следующий:

– Где доля?

– Вот, возьмите

Пересчитывают. – Этого мало!

– Почему мало? Как всегда.

– Тарифы выросли. Теперь за год вперед.

– У меня нет больше

– А ты поищи. – Кипров слышал как что–то тяжелое ударилось об стол. Тут же вскрикнул его босс. Шелест бумаг.

– Вот видишь и вторая пачка сразу нашлась. Это все?

– Больше нет!

– Ищи еще!

– Честно нет

– Надоело, что будем с ним делать? Борзый он какой–то. Как с прошлым поступим?

– Может дадим еще поработать?

– Бессмысленно. Генка, разберись.

Громкий выстрел. Звук упавшего тела со стула. Минута тишины. Слышно было как роются в ящиках и шкафах. Разговор продолжился.

– Стой! Там же этот, как его, продавец за дверью. Мог услышать.

– Что предлагаешь? И его?

Кипров все это слушал–слушал, чувствовал, как кровь начинает бить в голову, адреналин вырабатывается, а мозг генерирует одну–единственную мысль – «Надо что–то делать! Причем срочно!». Кипров не то чтобы очень уж любил свою жизнь, однако страх перед смертью был силен, и он совершил поступок, который впоследствии оказал на его жизнь огромное влияние.

Будущий Кипр знал, что его босс соврал, у него были еще деньги, причем немало, но он их хранил не в кабинете, опасаясь облавы, а в хиленькой тумбочке при входе. Александр Николаевич знал про это. Он быстрым движением встал, направился к тумбочке, взял все, что там лежало и убежал в чем был. Пропал он на полгода. Выплыл в Санкт–Петербурге. Стал уже бизнесменом, капиталистом.

Надо сказать, что Кипров был трудягой. За какое бы дело он не брался, все выполнял тщательно и до конца. Если уж воровал, то воровал масштабно.

Идет состав с медью. Следующий фрагмент – нет этого поезда. Затем он снова есть, только без меди. Но то было по началу.

Отдельная слабость у Кипрова была к кредитам и банкам. Он просто создавал банк, предлагал годовую выгоду больше, чем конкуренты и ждал. Капитал набирался. И в тот момент, когда должна прийти либо крыша либо просто воры, он благополучно смывался с половиной денег. Когда приходили люди в темных одеждах, их взору представлялось следующая картина: банк работает, всё в порядке, кабинеты начальника и его заместителей открыты, а кабинет бухгалтера и управляющего финансами закрыт. Там уже никого нет. Отныне у этого банка две судьбы. Его либо закрывают и забирают все что можно взять, либо он продолжает работать под кем–то другим. Но Кипрову это не интересно. Свое он уже получил. Вернувшись в Москву и покружившись, а точнее купив себе новых друзей, он начал скупать полезные месторождения. Что–то купил на распродаже, просто за копейки, что–то просто отнял. Затем вкладывал еще немного в развитие этих месторождений. Когда они начинало приносить доход, государство на коленях просило его продать всё обратно. И Кипров продавал. Без всяких проблем, только в десять–пятнадцать раз дороже, чем покупал. Те рады, а кошелек и карманы Кипрова только набухали. Он уважаемый и хороший, и за него всегда вступаются. Конечно, были и конкуренты, но зачем же тогда столько денег? Кому–то заплатил, с кем-то сдружился, а особо борзых и ненасытных закопал недалеко от МКАДа.

К Кипрову ходили за советом, просили вступиться, сами шли на контакт.

К началу нулевых он снова успел подстроиться под новое общество. Вложил деньги в инвестиционный бизнес. Занялся благотворительностью. Надо отметить, что Кипров не любил роскошь, зато любил красоту. Красоту и тонкость. Следил за модой, посещал выставки, музеи, театры. И это было не для того, чтобы его считали каким–то белоснежным. Нет, он действительно любил все это. Он понимал, что его жизнь–то и началась только с 40 лет. Он полюбил свою жизнь, хотел насытиться ею. Ходил каждый день на работу, иногда оставался допоздна, не устаивал себе выходных и удлиненных отпусков. Может как раз за счет этого его капитал и увеличивался.

Таким был Кипров.

А Самолет с друзьями между тем не без проблем взлетел, убрал шасси и начал набирать скорость с высотой. Новосибирцев звали Колян и Саша. Друг с другом они не ссорились. Да и незачем им это было. Всё у них всегда было. Стали постарше, захотелось власти и признания. А где их искать в России? Разумеется, только в Москве. В Питере, конечно, тоже можно, но северная столица нынче идет твердо на втором месте.