Ксения Корнилова - Новая Норма

– Ты сегодня в школу, – буркнула Норма и уставилась в свою стопку блинов.

– Как в школу, ма? – удивленно вытаращила глаза маленькая Кассандра. – Сегодня разве не воскресенье?

– Воскресенье, – с набитым ртом кивнула женщина и закашлялась, после чего отвесила дочери подзатыльник и в ответ на выступившие слезы шикнула. – Когда я ем…

– …я глух и нем, – прошептала девочка и вздохнула.

Она уже забыла, что иногда мать отправляла ее в школу и в выходные, оставляя там у своей приятельницы, присматривающей за пустыми классами, миссис Бенедикт. Жутко неприятная, пахнущая потом и чем-то кислым бабища, в которой было не меньше 100 килограммов. При ее маленьком росте она была похожа на шар, еле катающийся по пустым коридорам.

После завтрака Джонатан отрыгнул и вышел во двор покурить. Норма Дэринг молча собрала посуду со стола, выкинула недоеденные комки теста в мусорное ведро и выразительно посмотрела на дочь: «Помой тарелки».

Кассандра соскочила со стула и огляделась вокруг. Кухня казалась ей огромной, и она невольно вспомнила, как приезжала сюда последний раз, когда продавала этот дом. Ей было двадцать шесть лет, она только-только похоронила мать, тихо умершую в больнице. Тогда это маленькое помещение давало на нее своими стенами, а полуразваленная мебель грозила вот-вот обрушиться, похоронив под собой остатки ее детства.

Сейчас же маленькой Сандре казалось, что места тут вполне хватает – вот и стол есть куда поставить, и три стула. Правда, их приходится придвигать к стене, когда мать начинала готовить, но это не так страшно. Да и мебель казалась не такой уж старой – всего-то пара десятков царапин на столешнице и две поломанные ручки на шкафчиках, которые Джонатан Росс так и не удосужился починить, хотя обещал еще прошлой весной. Девочка вспомнила, как мать пыталась поставить новые ручки сама, но ее муж так отделал ее за то, что она «лезет в его мужские дела», что потом неделю не сходили синяки, а лопнувшую кожу на переносице пришлось зашивать, и сейчас на лице Нормы Дэринг красовался уродский шрам, не делающий ее и без того неприятную внешность более располагающей.

Кассандра отодвинула маленькую табуретку, шатавшуюся и поскрипывающую, и залезла на нее, собираясь помыть грязные тарелки. Спорить с матерью не имело никакого смысла, хотя это она поняла только сейчас, в свои тридцать лет, запертые в этом хрупком безропотном теле.

Вода была ледяной. У них в доме нагреватели были установлены в спальне хозяев, так что маленькая Сандра умывалась по утрам только холодной водой, и только раз в неделю ей разрешали помыться под горячим душем – надо было экономить. Вздрогнув, когда ледяные струи попали на ее кожу, девочка чуть не уронила тарелку в раковину – роковая ошибка, которая могла ей очень дорого стоить, – но вовремя сжала свои маленькие пальчики и не дала ей ускользнуть. Пронесло.

Через десять минут на кухню вошла Норма Дэринг и недовольно нахмурилась.

– Долго возишься, Сандра, – прикрикнула она на дочь и шлепнула ту по заднему месту. Не больно. Скорее обидно.

– Я уже закончила, мамочка, – пробормотала Кассандра и поставила последнюю домытую тарелку на подставку, стоявшую тут же у раковины.

– Собирайся, тебе пора. Миссис Бенедикт уже ждет.

– Я… пойду одна? – робко переспросила девочка.

– А ты хочешь кортеж? – заржала Норма и опять нахмурилась.

– Нет, я подумала…

– Зря напрягаешься, – грубо перебила мать. – В твоей пустой голове вряд ли родятся хорошие идеи. Так что и стараться не стоит.

Кассандра поджала губы. Ей было обидно, но радовать мать своими слезами она была не намерена.

– Мне можно взять с собой книгу? – жестко сказала как отрезала девочка, вызвав нескрываемое удивление Нормы.

– Бери, – женщина посторонилась, пропуская дочь на выход, и проводила ее глазами.

– Спасибо, – вздернув свой маленький курносый нос еще выше, девочка вышла из кухни, убежала к себе в комнату и уже через минуту пронеслась в обратном направлении в сторону входной двери.

На улице пахло весной. Кассандра всегда узнавала этот запах: затхлая и разложившаяся под снегом листва, кучки собачьего дерьма и разряженный после дождя воздух.

Перепрыгнув сразу через три ступеньки, девочка повернула направо и побежала по улице, стараясь надышаться, насмотреться, начувствоваться этим моментом. Это счастье, что он повторился, но где вероятность, что это произойдет вновь или не исчезнет через мгновение.