Анастасия Ямшанова - Если бы ты был(-а) на моём месте. Падение

Проигнорировав проскользнувшую в его голосе едкую нотку, я подняла глаза выше, наконец, сумев прочесть надпись.

– Купеческий дом-музей имени Реджинальда Бруно? – прочла вслух, с интересом отметив про себя то, как умело было выбито имя Бруно поверх чужого, присваивая себе собственность бывшего хозяина дома. – А ты ещё более тщеславен, чем я могла предположить, – опустила глаза, встретившись с холодным снисходительным взглядом.

– Тщеславие – это потребность в подтверждении собственного превосходства и желание слышать лесть от других людей в свой адрес, – Реджинальд уверенно потянулся к ручке входной двери и отворил её, приглашая в помещение. – Я же, напротив, не жду почитания и льстивых слов, в особенности от тебя. У меня здоровая самооценка.

Улыбнувшись сказанному, я молча перевела взгляд в открывшийся проём и, вытянув свою руку из-под локтя Бруно, шагнула за порог, следом почувствовав отдавшееся движение руки болью в нижних рёбрах, из-за которой слегка потемнело в глазах. Приложив ладонь к пульсирующим рёбрам, я часто заморгала, сделав ещё несколько шагов по помещению, прежде чем остановиться и оглядеться.

Внутри дом казался больше. Он выглядел вполне обжитым, с разнообразной мебелью, приятным и тёплым светом, исходящим от люстр на потолке, и приглушёнными звуками обитателей дома, создающих живую атмосферу дружелюбия. Однако чем больше я рассматривала помещение, тем больше мне становилось некомфортно находиться в нём. Мы стояли посреди коридора, плавно переходящего в гостиную, которая соединялась с кухней, разграничивая пространства широким проёмом без дверей. Реджинальд оставался где-то позади. Гостиная вмещала в себя высокий камин с висящей над ним узнаваемой картиной, изображающей молодого человека, стоящего вполоборота, несколько картин поменьше, небольшую белую статую безымянного греческого героя с мечом, и два широких дивана, на которых сидели люди. Сидящие практически не шевелились, словно ожидая команды, и были похожи на предметы мебели больше, чем сама мебель. Разглядев их лица и узнав последователей-солдат Реджинальда, я почувствовала появившееся в воздухе напряжение. Заскользив взглядом по помещению, я вернулась к созерцанию картины и слегка нахмурилась. Законченная два века назад картина поблёскивала свежими красками. Приглядевшись к ней, я заметила, что лицо изображённого юноши смутно напоминало лицо Реджинальда. Я посмотрела на другие картины, висящие на соседних стенах. С холстов с ещё не высохшей краской на меня смотрели люди в самых разных одеяниях, но все они имели определённую схожесть с Бруно. Присмотревшись к статуе, я поняла, что кто-то постарался и над ней, обработав и превратив кудри в прямые волосы, тщательно зачесав так, как это всегда делал Реджинальд. Лицо статуи было не закончено и стёрто наполовину, что навевало на мысль, что работа ещё продолжалась. Гнетущее молчание и апатия сидящих людей вызвали тревогу. Увиденного вполне хватило, чтобы я отступила на шаг, почувствовав себя ещё хуже, задаваясь вопросами касательно откровенного нарциссизма Бруно.

Обернувшись к Реджинальду, намереваясь заявить о своём желании покинуть помещение, я ощутила сильную боль, пронзившую рёбра, из-за которой стало тяжелее дышать. Сердцебиение вдруг участилось, ощутимо ударяя в грудь. Бруно стоял в шаге. Он оглядел свои владения с проникновенной улыбкой, после чего остановил бесстрастный взгляд на мне.

– Здесь есть отдельная комната? – почувствовав, что не смогу стоять долго на ногах, я произнесла вслух совершенно не то, что намеревалась.

– Детские спальни на третьем этаже, – Реджинальд даже не дёрнул бровью, не удивившись моему вопросу. В этот момент я только могла поблагодарить его за то, что он понял с полуслова, но вместе этого лишь кивнула. Он посмотрел куда-то за мою спину, тут же сфокусировав зрение на мне. – Не хочешь перед этим взглянуть новости, в которые попал Роджер? Мне казалось, тебе это интересно.

Задумавшись на секунду, я вновь кивнула. Реджинальд посмотрел за мою спину, едва склонив голову, словно отдав невидимую команду человеку, стоящему где-то позади. Обогнув меня, он направился дальше по коридору, минуя гостиную, шагая к лестнице. Слепо следуя за Бруно, я не стала дальше рассматривать помещение и людей, сидящих на диванах, желая скорее взглянуть на послание, оставленное Роджером, и наконец, прилечь, изнурённая физически и эмоционально.

Монитор погас, оборвав разразившийся надрывный смех Роджера, который сорвал выпуск вечерних новостей Блэкхоулла. Наступила долгая пауза. Реджинальд, стоявший рядом с монитором, повернул голову, вопросительно посмотрев на Анну, не дождавшись моего ответа. Девушка пожала плечами, переведя взгляд на меня.