Александр Варго - Закрытый показ

Жанна глубоко вдохнула, ее измученное лицо покрылось крупными каплями пота.

– Что это?.. – тихо проговорила она.

Алексей закашлялся. Пространство стремительно нагревалось и, подрагивая, словно марево, будто густело буквально на глазах. Банкир сделал несколько неуверенных шагов, коснулся стенки пальцами и тут же отпрянул, как ужаленный.

– Она горячая! – взвизгнул он, потирая руку. – Комната нагревается!

Жанна, которая все это время оставалась без туфель, испуганно подобрала ноги.

Юрий нагнулся, трогая пол. Когда он выпрямился, в глазах его металась паника.

– Мы изжаримся тут, как в духовке, – пробормотал он. Его лихорадочный взгляд прочертил стены и потолок. Ему почудилось или они действительно слегка вибрировали?!

Рэд хрипло дышал, неровное дыхание с шумом вырывалось из приоткрытого рта. Судорожным движением он сорвал бабочку с шеи, полетели оторванные пуговицы и со звоном стали отскакивать от пола.

Ах продолжала прыгать, хитро поглядывая на «зрителей», скакалка в ее руках быстро мелькала, от нее буквально рябило в глазах.

– Прекратите! – выкрикнула Жанна. Перед глазами все плыло, ее мутило, желудок, казалось, скрутило в узел. Она чувствовала, что еще немного, и она рухнет в обморок. С каждым вдохом ей чудилось, что в ее глотку запихивают горячую вату. Ребенок завозился внутри, он словно с беспокойством вопрошал маму, что случилось, и она крепко обхватила большой живот. Он был тугим, как барабан.

– Что-то здесь жарковато, не находите? – осведомилась Ах. – Прямо как в бане.

– Довольно! – задыхающимся голосом прокричал Алексей. Глаза его выпучились, рыхлое лицо налилось кровью. – Пожалуйста, остановитесь!

Он подбежал к пуленепробиваемому стеклу и замолотил по нему кулаками. В отличие от быстро нагревающихся стен, прозрачная преграда, отделяющая экран от «зрителей», была единственным, что оставалось прохладным в «кинотеатре».

Между тем свинцово-матовые стены изменили цвет – теперь они потемнели, и кое-где проступили угрожающе-лиловые пятна, как неоперабельные опухоли. «Кинотеатр» словно дышал раскаленным жаром и с чудовищной неотвратимостью нагревался все больше и больше. Четверо узников, оказавшихся в ловушке, медленно запекались в нем, как в гигантской духовке. Невыносимая духота, казалось, плавила мозг, превращая его в бесформенное желе.

– Эй, Рэд! – позвала Ах. – Как у тебя с сердцем? В прессе как-то писали, что у тебя микроинфаркт был и тебе стент зафигачили… Не душно, многоуважаемый Рэд Локко?

В ответ режиссер лишь что-то нечленораздельно прохрипел, вяло шевельнув рукой, – он был на грани потери сознания. Его лицо напоминало исхудавшую лисью морду, глаза закатились, обнажив выпуклые белки.

– Остановите все это! – завопила Жанна. Ее летний сарафан, пропитанный потом, прилип к телу горячей влажной простыней. В висках ухало, сердце билось подстреленной куропаткой. – Мы заживо сваримся здесь, разве вы не видите?!

Ах нахохлилась, исподлобья глядя на охваченную ужасом женщину.

– Пусть Рэд извинится, – потребовала она, прекратив скакать.

Локко непонимающе смотрел на мультяшную девчушку, не в силах вымолвить и слово.

К нему подскочил Юрий.

– Извиняйся, – приказал он, затормошив Рэда. – Проси у этой малявки прощения, или я сломаю тебе нос, приятель. Никто из нас не хочет быть зажаренным в этой печке!

Голова режиссера беспомощно болталась из стороны в сторону, казалось, от него волнами исходит страх.

– Я… – Рэд беспомощно шмыгнул носом. – Я не хотел… Простите меня…

Ах прищурилась.

– Я не слышу, – капризным тоном произнесла она и топнула ножкой.

– Прости меня! – с отчаянием выкрикнул Рэд. – Я был не прав!

Ах с великодушным видом кивнула:

– Ладно, принято. Я тоже не садистка какая-нибудь. Пусть ваш заднеприводной режиссер еще поживет. Может, идея новая для фильма придет. Только запомни, Рэд Локко. Когда-то моя покойная мама меня учила: «Прежде чем пукнуть, убедись, что хочешь какать». Держи себя в руках. Это, кстати, касается всех.

На некоторое время все четверо застыли, лишь двигавшиеся грудные клетки говорили о том, что пленники еще живы.

– Заднеприводной? – задумчиво повторил Юрий. Он внимательно оглядел Рэда с головы до ног: – Что бы это значило, Витя?

– Вы полагаете, что здесь вас мучают, – раздался голос Ах, он звучал ровно и уверенно, как голос преподавателя, читающего студентам лекцию. – А теперь представьте, что у вас нет ведра для туалета. Пара дней – и вы задохнетесь от вони. У вас нет сидений – вместо них вы смотрите кино, стоя на коленях… причем на полу рассыпан горох. Или ржавые гайки. А может, даже стекло. А вместо суперзахватывающего фильма «Седая ночь» вам пришлось бы наблюдать, как пытают ваших родных и близких.