Давид Верлицкий - Холмов трагических убийство

Донлон встал с дивана, вышел на улицу и подошел к своей патрульной машине. Он взял что-то с сиденья и подошел обратно. Джон положил нас прозрачный стол две вещицы, которые сверху скрывал руками, и отодвинул в сторону мальчиков.

– Это револьверы. Луне пока рановато выдавать такое оборудование, если, конечно, так можно выразиться. А вы, как настоящие специалисты, должны иметь при себе хоть какое-то серьезное огнестрельное оружие.

Оба юноши рассматривали и любовались неожиданным дарованием с необыкновенным любопытством.

Но запомните: если вы используете оружие для того, чтобы бороться со злом, оно не перестает быть оружием. – будто из глубин разума произнес шериф. -Пожалуй, я поехал. Как будете готовы продолжать дело – сообщайте мне, я приеду к вам в любую пору и за считанные секунды, зная, что вы не в безопасности.

В ответ ни Планк, ни Паркинсон ничего не вымолвили. Они только восхищенно посмотрели вслед за машиной, мчащейся далеко вдаль среди безграничных просторов природы, и после продолжили каждый про себя раздумывать о данном Донлоном предупреждении, которое оставило неизгладимый след еще надолго в жизни их обоих.

Как и в любой другой день, Донлон отправился в участок, где его ждали близкие и не очень работники. Он проехал две мили, прежде чем осознал, что напрочь позабыл о заключенном, который создавал только больше вопросов с каждым днем. У отделения Донлон был уже меньше чем через две минуты. Вновь обретя желание исполнять свою работу, он, торжественно, почти что выбил своим корпусом дверь, чем приковал внимание всех других людей внутри, и, будто объявляя что-то необычайно важное, начал:

– Сегодня это здание превратится из невиданного даже заядлым охотником страшного и свирепого зверя в место, куда любой может обратиться за помощью, зная, что ему обязательно помогут. Вы четверо, – обратился он к азартным игрокам. -Либо сейчас же избавляетесь от своей дурной привычки, либо здесь более не находитесь.

Те сию же секунду встали из-за стола и негодуя проворчали:

– Что на вас нашло, сэр? У нас нет никаких дел целыми днями кроме как…

– Теперь они появились, поверьте мне. – обращаясь все к тем же, вымолвил Джон.

На неудовлетворительный для них ответ они начали твердить о своих коварных бедах в жизни, и о том, как им скучно пребывать на этом белом свете, на что Донлон незамедлительно послал заядлых бездельников на все четыре стороны. После этого, он был готов приступать к исправлению всех совершенных им еще в давние годы ошибок. Шериф вызволил нескольких не самых продуктивных полисменов с верхних этажей, чтобы те постарались как можно быстрее привести все здание в приличный вид, и спустя несколько дней тяжелых работ участок был не просто приведен в отличное состояние, но более того – неотразим и неузнаваем.

Все то время, пока над этим отчаянно трудились рядовые сотрудники, их более высокие по званию коллеги пытались вытрясти из Говарда хоть каплю связного текста. Но Вилли был стойким человеком, неизменно придерживающимся своих слов, а потому ничто не могло заставить его проговориться. На четвертый день расспросов к нему пришел и сам Джон, которого не устраивало текущее положение дел по поводу расследования. Он встал за решеткой, опираясь на стену, и стал рассматривать одинокого преступника:

Вилли поднял исподлобья глаза и уставился на Донлона. Его лицо казалось сильно измученным, а голубая роба была жесточайше изрезана. Заметив эту странную деталь, шеф, повернув голову, задал риторический, как он сам хорошо понимал, вопрос:

– Что ты тут вообще делаешь? Я поставил наблюдать за тобой трех первоклассных людей, и ты прекрасно осознаешь, что тебе отсюда не сбежать. Поэтому, может, ты изволишь нам рассказать все как было, и мы мирно разойдемся?

– Я ждал встречи с тобой, Донлон. – начал, наконец, Говард. -Как же ты не понимаешь, что твои подчиненные от меня ничего не добудут. Я буду разговаривать только с тобой. Ты еще не знаешь, что нас связывает, но я уверяю, что знакомы мы намного дольше чем ты думаешь. Ты, скорее всего, позабыл о нашей первой встрече. А вот я о ней думал каждый день, до того как попал сюда, в надежде на то, что когда-то опять увижу тебя и заставлю расплатиться со мной.

– Я не понимаю о чем ты говоришь. – ответил Джон, на которого не произвела впечатления устрашающая угроза Вилли.

– Ничего, рано или поздно ты все поймешь. А пока – представь, – переведя разговор в другое русло и проведя рукой в сторону, продолжил другой. -Ты едва почувствовал, что настало твое время. Время, в которое ты начнешь добиваться своих самых высоких целей. Но в один день все это рушится и раскалывается на мелкие-мелкие осколки. Десятки мечт и желаний за секунду становятся недостижимыми и нереальными. – быстро опустил руку он. -Когда ты бежишь навстречу солнцу, а мимо тебя пролетают деревья, люди, машины – ты не задумываешься о том, как будет скорбно, если ты упадешь. Но ты даже не представляешь, насколько велики будут твои страдания, когда, ты даже не успев разогнаться, уже потерпел все неудачи, которые только могли повстречаться в твоей жалкой жизненке.