Давид Верлицкий - Холмов трагических убийство

На вид он был человек недобрый, суровый, не желающий иметь разговор с неизвестными ему подростками, и вообще казалось, что он проклял все на свете еще очень давно. Однако янтарные глаза его были бесконечны и, что называется, умны и веселы. Он басом начал:

–Здравствуйте, вы, наверное, ошиблись домом…

–Ни в коем случае, сэр. Вы ведь мистер Лоун, да?

– Так, и что дальше?

–Мы пришли к вам с довольно серьезным делом, о котором вы возможно уже и позабыли. – настойчиво начал в ответ Планк.

– Хватит с меня этих шуток, детишки. До свидания и счастливого денечка! – чуть было не закрыл дверь старик, посчитавший все это несерьезным, но Джефф успел своей проворной ногой заполнить место между ней и стеной.

– Вы, кажется, нас не так поняли, сэр. Мы пришли по делу о Безликой Семерке.

– Не смешите меня! Уже прошло больше пяти лет, а кто-то до сих пор помнит об этом? – чуть более озабоченно сказал тот.

– Разрешите нам войти, и вы нам все расскажете.

– С какой стати я должен вам что-то рассказывать? – возмутился Стив.

– У нас есть весомые показания против вас.

Тут пожилой мужчина будто прозрел, его губы стали дергаться, а речь стала менее понятной, однако он, сохраняя уверенный вид ответил:

–Л-ладно, не знаю зачем вам вся эта информация, но так уж и быть, зах-ходите.

Ребята вошли в полутемный дом, и Лоун громко хлопнул дверью, будто хотел напугать своих нежданных гостей. Лишь одна лампада на небольшом круглом столике горела в гостиной, а среди всего мрака были видны только контуры почти неразличимых предметов мебели.

– Что ж, давайте по порядку, – начал Планк. -В семьдесят девятом произошло убийство, которое многие связывают с появлением в том же году некой Семерки, о которой, мы полагаем, вы слышали и не раз. Так вот, на месте происшествия были обнаружены следы, которые протягивались по лужайке вплоть до начала дороги, перейдя которую можно было наткнуться на ваше жилище. Затем они резко обрывались, но это неудивительно – машины ездят по этой дороге каждый день десятки раз, а с момента преступления до попадания известия в массы о замеченных следах прошло ни много ни мало три часа. Это пока все, что мы знаем, но надеемся, что вы сможете рассказать нам поподробнее о том, что произошло в тот ужасный день.

– Многого, боюсь, рассказать я не смогу, потому что я попросту почти ничего не знаю о случившемся. Но все же некоторые детали у меня есть. В тот вечер я услышал прозвеневший выстрел, который чуть было не оглушил меня, и я сию же минуту побежал к дому, как мне помнится, номер тринадцать. Я бежал вдоль тропинки, чтобы никто не услышал моих шагов, и добравшись до нужного места, я лицезрел бездыханное тело, истекающее кровью, но не увидел его лица. В тот момент я был сильно испуган и шокирован, и вдруг я услышал странный звук, похожий на щелчок, на секунду у меня даже пронеслась мысль, что меня ждет та же участь, но я оглянулся и увидел человека в черной накидке, в руках у которого был переливающийся лунным светом кольт. Он убежал от меня в чащу леса, и я его больше не видел.

– Вы точно больше ничего не знаете об убийце или, например, о других свидетелях?

– Там… был еще один человек, у него тоже было оружие, но я не думаю, что он был причастен ко всему этому. Он стоял вдалеке и прятался за углом, как будто бы хотел помочь, но не мог.

– Вы помните как он выглядел?

– Он находился далеко, но его безнадежный взгляд до глубины души поразил меня настолько, что я, думаю, запомнил его черты лица надолго. Он был высокий и худощавый рыжий кудрявый молодой человек с карими глазами, длинным носом и тонкими бровями. На нем был то ли синий, то ли фиолетовый свитер, и самые обыкновенные серые брюки. Я до сих пор не могу понять, что связывало их с этой чертовкой Фрэнсис Шенк…

– Кем-кем? – полюбопытствовал Джефферсон.

– Фрэнсис Шенк, необыкновенной пронзительности женщина… – его взгляд потерял всякий смысл, глаза бездумно были направлены в пол. -В общем, неважно…

Планк не понимал, что заставило его окончить разговор. Он мог бы расспрашивать еще и еще, но остановился. Может, он увидел в душе Лоуна печаль и тоску, а, может, и сам не желал слышать больше.

– Хорошо, большое спасибо. Если что-нибудь выяснится, мы вам обязательно сообщим.

– Ну уж не-е-е-е-т, не хочу вспоминать эти времена. Дрожь пробегает, когда думаю об этом. Все, мальцы, уходите отсюда быстрее, пока я опять не взбесился. – весело, но с угрожающим оттенком вымолвил Стив. -И еще: если вам понадобится еще большая информация обо мне, то вот, держите. – он протянул Солу газету с незамысловатым заголовком и, дождавшись пока гости его выйдут, запер дверь.