Виктория Павлова - Пристанище для уходящих. Книга 1. Облик неизбежности

Оторвавшись от рассматривания наличника входной двери, которому теперь тоже предстоит стать частью моей жизни, я заметила двух людей, терпеливо ожидающих в холле. Мужчина и женщина, на вид обоим за пятьдесят. Они казались серьезными и сосредоточенными.

– Тереза, это Грета – экономка, повар и ключница.

– Мисс. – Грета кивнула, сохраняя на лице отстраненное выражение.

– А это Герман, – продолжал Рейнер, – слесарь, охранник и садовник.

Герман улыбнулся, но в его улыбке я не увидела искренности. Она была пустой и формальной. Я абсолютно ничего не знала о домашнем персонале и их манерах, не считая информации, которую почерпнула из книг, но там такие люди назывались прислугой и, судя по романам, они либо были безмерно преданы хозяину, либо предавали его при первом удобном случае. И какими окажутся эти двое? Что-то особого раболепия не заметно. Я в замешательстве взглянула на Рейнера. Он смотрел на меня, как и Герман с Гретой. В его взгляде, в отличие от вежливого равнодушия персонала, отражалась пытливая настойчивость. Хорошо, что они не лезут ко мне с рукопожатиями. Я ощутила неловкость от того, что являюсь предметом пристального внимания трех человек, и растерялась. Мне следует что-то сказать?

– Здравствуйте, – пролепетала я.

– Можешь обращаться к ним, когда тебе что-то понадобится. – Рейнер словно выдохнул, услышав мой голос. – Грета отвечает за порядок в доме, еду, одежду, ванные комнаты. Зови Германа, если что-то сломается или если захочешь выйти в сад.

Сомневаюсь, что решусь попросить Германа составить мне компанию на прогулке или смогу предъявить ему претензию по поводу неисправности.

– Грета, как скоро ты сможешь накрыть нам поздний завтрак? – осведомился Рейнер у экономки.

В голове возникло именно слово «осведомился». Оно как нельзя лучше подходило к ситуации. Я живо представила картинку из старой книги, когда монарх осведомляется у мажордома о меню на обед.

– Через тридцать минут вы сможете позавтракать в большой гостиной, – отчеканила Грета и протянула руку. – Мисс, позвольте, я возьму ваши вещи.

О чем она говорит? Я в ужасе уставилась на ее пальцы, похожие на когтистую воронью лапу. Грета вежливо прокашлялась и ухватила кончик моей старой рубашки, которую я так и прижимала к себе. Я взглянула на отца, он еле заметно кивнул.

– Она порвана, – пролепетала я в растерянности. Зачем ей мои вещи?

– Посмотрю, что с этим можно сделать. – Грета наконец заполучила рубашку и удовлетворенно застыла.

– Спасибо. Вы свободны. – Рейнер повернулся ко мне, а Грета и Герман мгновенно испарились.

В этот момент отец показался мне великим полководцем, мановением руки указывающий людям, что и как им следует делать. Я же чувствовала себя маленькой птичкой, выпавшей из гнезда. Надеюсь, мне повезет, и я когда-нибудь снова смогу взлететь.

Так я и стояла посреди коридора, смущенная и растерянная. Нужно время на принятие нового.

Рейнер наблюдал за мной с тенью улыбки на лице, и я была безмерно благодарна ему за отсутствие снисходительности или пренебрежения. Наверное, он пытался меня поддержать, но терялся в догадках, как это сделать. Честно говоря, я и сама не очень-то понимала, что для этого нужно. Тяжело обрести равновесие, однажды утратив его. Вдруг и у него аналогичное затруднение?

Мучительно захотелось дотронуться до него, чтобы перестать строить пустые предположения, а просто понять: какой он? что я значу для него? есть ли между нами что-то общее? Знает ли он о моих способностях чувствовать эмоции от прикосновения и о фотографической памяти? Вдруг сам такой же? Тогда это явно пошло ему на пользу: он выглядел уверенным и успешным человеком.

Этот высокий галантный мужчина, говорящий на литературном английском, отдающий приказы, как монарх, и обращающийся со мной бережно и деликатно, словно с хрупкой вещью, просто не может быть моим отцом. Рука дернулась, но застыла, так и не решившись. Вдруг он просто вежлив, а я отрываю его от важных дел? Даже не знаю, какой тогда реакции ожидать от себя.

– Тебе нужна экскурсия, – тепло сказал он. Вряд ли он вкладывал в эту фразу особый смысл, но я вспомнила, что вчера именно такими же словами меня приветствовала Саманта, и не сдержала улыбку. Сравнивать моего отца и школьницу казалось нелепым.

Он приостановился, изогнув бровь, ожидая моих слов.

– Мне нужна экскурсия, – смиренно кивнула я.

Мы осмотрели гостиную, столовую и кухню на первом этаже. Еще там были разные подсобные помещения, но туда мы не заглянули. В дальнем углу дома оказалась большая спальня.