Абриль Замора - Элита. На дне класса

У нее не имелось претензий к собственной персоне, раньше она не особо мучилась комплексами, нравилась себе и любила отражение, которое видела в зеркале каждое утро, но была лишена блеска, а это либо есть, либо нет. Вот такие мысли вертелись теперь в ее голове. Нельзя посетить полезные курсы или посмотреть видео на «Ютьюбе», чтобы стать неотразимым магнитом и ангелом, как Марина. Нет. Поэтому она вдруг загрустила, но не потому, что не могла измениться, а потому, что захотела измениться и уже не чувствовала себя комфортно в своем теле.

Ну а Самуэль имел к ее проблеме самое непосредственное отношение. Она знала, что Марина может кормить парня с ладони, и продолжала смотреть на импровизированный танцпол, который он устроил в гостиной. И это снова причинило ей боль.

Я должна взять быка за рога. Я, правда, никогда не понимала, что означает это выражение, то есть, конечно, смысл ясен, но кажется немного глупым брать зверя за рога… Если я вижу приближающегося быка, то чувствую себя гораздо более комфортно и безопасно, спрятавшись, находясь в укрытии, наблюдая, как опасность исчезает. Разве это неправильно? Вряд ли. Можно, разумеется, действительно взять быка за рога, а потом что?.. Ждать, пока кто-то придет с большим шприцем с транквилизатором для животных и вырубит его? Или выстрелит усыпляющим дротиком? Легко сказать «взять быка за рога», но когда ты так и сделал, что дальше? Думаю, нужно ждать, когда появится крысолов из сказки [16] Имеется в виду герой средневековой немецкой легенды – музыкант, которого обманули в городе Гамельне, отказываясь выплатить ему вознаграждение за избавление от крыс. В отместку он увел из города детей, завлекая их игрой на волшебной дудочке. и уведет его с помощью дудочки.

Гораздо проще спрятаться от проблемы, не сталкиваться с ней: ведь в противостоянии между здоровенным быком, в которого только что вогнали копье-бандерилью, чтобы заставить его смело выскочить на ринг, и шестнадцатилетней девочкой, у которой еще мало грации и блеска, известно заранее, кто победит, а кто будет растерзан и растоптан. У меня нет бандерильи или чего-либо еще, чтобы противостоять зверю, поэтому я предпочитаю оставаться на месте, ничего не делая, и ждать, когда проблемы исчезнут, бык успокоится, а люди покинут арену и разойдутся по домам… Если отбросить метафоры, я ненавижу корриду и не понимаю, как в то время, в которое мы живем, продолжают существовать столь абсурдные традиции.

Я себе нравлюсь, правда, а если бы не нравилась, то изменила бы все, что нужно. По крайней мере меня не раздражает собственное телосложение, а это, особенно в шестнадцать лет, относит тебя к небольшому проценту людей, которым комфортно находиться в своей шкуре. Меня беспокоит отсутствие инициативы и внутренняя цензура, поскольку я думаю, что мнение девчонки-подростка никого не заинтересует… Я ничего не могу с этим поделать. Я не считаю себя глупой, но с течением времени почему-то стала отдавать власть другим – власть не слушать меня или не интересоваться мной… точно не знаю. Возможно, надо быть более прямолинейной, стремиться к открытости и харизматичности и не сдерживаться, когда чувствуешь импульсы, с помощью которых можно самовыразиться и привлечь к себе внимание. И не нужно бояться сообщать другим важную информацию. Но как? Очень просто, для начала я выпью еще один коктейль.

Потом она выпила еще один – и еще, чтобы проверить, не растормозит ли ее алкоголь. Кстати, Паула не была незаметной в толпе. Рядом находился тот, кто не позволил ей остаться незамеченной. Человек, который приглядывал за ней. Горка сумел рассмотреть все достоинства, которые, как она считала, в ее личности отсутствовали. Для него она казалась очаровательной, ангельской, магнетической и притягательной. Иногда повязка закрывает только наши собственные глаза. Он чувствовал нечто похожее на то, что она ощущала по отношению к Самуэлю, только более плотское. И Горка мог представлять ее во всевозможных сценах.

Они были разными. Пикантные сцены, которые почти всегда начинались одинаково: она брала инициативу в свои руки и решительно становилась перед ним на колени. Однако у них были разные концовки: в его воображении ушастый подросток занимался сексом с Паулой на стиральной машине, на скамейке в раздевалке, на столе Мартина, посреди парка, между двумя машинами (это весьма популярно у юных парочек), в бассейне (он не знал, насколько это неудобно, поскольку не имел должного опыта). Горка много думал о Пауле, часто, очень часто. Но это же не просто секс: он влюблен, и, если бы она хотела, он мог бы стать ее парнем и ждать столько, сколько потребуется, чтобы заняться с ней любовью на стиральной машине.