Василий Воронков - Страх звёзд

Насир слушал, даже перестав чавкать.

– Красиво стелешь!

– Коды на стыковку нам дадут. Если вдруг не сработают – например, реактор вконец сдох – разворачиваемся и улетаем.

– Куда улетаем? На Литию я не полечу, а если обратно, то смысл дёргаться? Мне и тут неплохо сидится.

Насир глотнул тинктуры.

– Пойдём потом на Черну, – сказала Лада. – Как раньше и планировали. Если даже ничего не получится, нам всё равно заплатят некоторую компенсацию. Хоть что-то за душой будет.

– Некоторая компенсация? – Насир отодвинул от себя тарелку с недоеденным стейком и потянулся, разведя локтями в разные стороны. – А ваша история становится всё интереснее и интереснее!

– Насик, – проговорила Лада с какой-то плотоядной нежностью – до знакомства с ней Томаш даже не думал, что такое возможно, – хватит паясничать! Мы ещё никакого решения не приняли.

– Да приняли вы всё! Вам за любую возможность надо хвататься! Особенно – ему! – Насир ткнул в Томаша пальцем. – А мне зачем? Я у себя дома, мне и тут хорошо. На Литию я уж точно не собираюсь. И ещё… – Он покосился на Ладу. – Я тебе уже говорил, херзац матерах, не называй меня Насиком!

– Вообще мы тебя не держим, – сказал Томаш. – Если хочешь – проваливай! Какую-нибудь работёнку ты себе наверняка подыщешь. Или на крайняк пособие по безработице будешь получать.

– Добрый какой! – Насир опять заинтересовался синтостейком, точно хотел набить себе пузо впрок, и поковырял вилкой в застывшем соусе. – А пилота вы где возьмёте?

– Лада у нас – отличный пилот! И курсовая программа на корабле безупречно работает. Вообще с точки зрения пилотирования я проблем не вижу.

– Не видишь проблем? Даже если стыковаться с мёртвым кораблём, который идёт с херзац его знает какой скоростью?

– Скорость почти нулевая, я уже сказал. А в остальном разберёмся. Да и это будет не твоя забота. Но…

– Во! Куда ж без «но»! – потёр руки Насир. – Ты когда уже перейдёшь к той части, где будешь умолять меня остаться? Знаю я тебя, пёс литийский! Сначала – «уходи, ты нам не нужен», а потом – «Насир, ну пожалуйста, прошу тебя, мы ведь так много вместе пережили…».

Томаш помолчал, посмотрев на него тяжёлым взглядом.

– Ладно! – Насир шлёпнул ладонью по столу, и бутылка с разведённой тинктурой испуганно задрожала. – Вы же ещё решение не приняли? Так давайте обсудим. В конце концов, двенадцать миллионов на дороге не валяются. Так что рассказывайте. От нас и правда только фоточки с отчётом нужны?

* * *

Насир стоял у трапа и потягивал мазин, выпуская клубы тяжёлого сизого дыма. Звёзд над космодромом было не видно – яркие огни командных вышек и терминалов ослепляли небо, – но Насир с какой-то неутомимой жадностью разглядывал собравшуюся над кораблём темноту.

– Ну как? – спросил Томаш, спускаясь. – Есть кто на орбите?

– Сплошной елдыш на орбите! – крякнул Насир. – Пустота! А вот вчера, помню, разлетались.

Томаш встал рядом и сунул руки в карманы. Ветер обдал его вонючим дымом из мазина.

– Странная, конечно, история с этой Айшей получается, – сказал Томаш. – Приспичило ей, понимаешь. Война же идёт. А если и не идёт, то скоро начнётся. Но деньги у меня заканчиваются, на космодроме вечно не проторчишь. А без денег нам тут с Ладой житья не будет. Так – хоть какой-то шанс.

– Остаётся главный вопрос, – зевнул Насир, – почему в это должен ввязываться я?

– Не ввязывайся. Я же не могу тебя заставить.

Томаш посмотрел на здания космодрома, которые переливались сигнальными огнями так, словно ожидалось прибытие целой флотилии кораблей – но никто не взлетал и не садился.

– Мутный ты какой-то сегодня! Я уж думал, сейчас как раз к слезливым мольбам перейдёшь.

– А что, это поможет?

Насир пробормотал что-то себе под нос.

В отличие от Томаша, он раньше летал на коммерческих бакарийских кораблях – однако, начав карьеру с должности второго пилота, закончил её во всевозможных чёрных списках, которые только есть на Бакаре. Это, разумеется, ставило крест на дальнейших полётах. Сам Насир не особенно любил распространяться о своём прошлом, хотя пару раз, налакавшись тинктурой, обмолвился, что не сходился, адыр его елдыш, характерами со своим бдительным руководством. Учитывая страстную любовь Насира посылать всех по малейшему поводу к херзац матерах, Томаша это ничуть не удивляло.

– Ты же знаешь, – сказал Насир, – я, кроме как летать, ничего толком не умею, а сейчас не до полётов, конечно. Но ваша затея мне не нравится. Что на этом грузовозе могло произойти – один елдыш знает! Как он вообще за пределами сектора оказался? Чего десять лет делал? Почему обратно повернул?