Василий Воронков - Страх звёзд

Лада от души приложила его ботинком.

Таракан врезался в стену и заверещал, как пожарная сигнализация, панически дёргая всеми шестью лапами. От его брюшка, подобно электрической пуповине, протянулся к интерфейсному разъёму длинный кабель в металлической оплётке.

Лада выдернула кабель. Таракан взвизгнул, примагнитился к настенной обшивке и пополз к выходу.

– Это что? – выдохнул Томаш. – Это кабур?

– Это твой саботажник, – сказала Лада.

– Но почему он…

– Разберёмся. Генератор приходит в себя. – Лада постучала пальцами по мутному экранчику над силовым щитком. – С тебя пока что обвинения снимаются. Пойдём гравы включать.

– С меня-то снимаются, – сказал Томаш. – А вот кое с кем надо будет серьёзно поговорить.

* * *

– Что – это – за хрень? – Томаш едва сдерживался, чтобы не заехать по потному лицу Джамиля кулаком. – Какого…

Джамиль сидел за столом, повесив голову и прижимая к голове скомканный бинт.

– Погоди! – Насир протянул Томашу стакан с неразбавленной тинктурой. – Пригуби вот чуток, помогает. Сейчас спокойно во всём разберёмся, зачем так переживать?

И сам, как коршун, завис над Джамилем.

– Слушай ты, хмар кус! Ты зачем со своим тараканом в техничку полез, херзац его так!

Джамиль сжался и посмотрел на него с ужасом. Во время аварии Насира сильно потрепало, и выглядел он неважно – глаза запали, как у покойника, а кожа на лице приобрела трупный оттенок, – но из-за этого производил куда более угрожающее впечатление. Лада перевязала ему на свой манер голову бинтом и получилось что-то вроде чалмы с проплешиной на затылке. На виске у Насира осталось незамеченное пятнышко подсохшей крови.

– Молчать будешь, хаволь?! – зарычал Насир.

– Я не медик, мальчики, – сказала Лада, – но, мне кажется, у него шок, или как там это правильно называется.

Она пощёлкала пальцами у Джамиля перед глазами, и тот задёргал головой, как рыба на сковородке.

– Может, этот хаволь черепушкой повредился?

– Да по хрен чем он там повредился! Что нам с этой хренью делать? – Томаш показал на металлического таракана, который лежал на столе, поджав по себя лапки, и вращал из стороны в стороны синими бусинами глаз. – Мы даже не знаем, как его отключить!

– Да, неручной зверёк.

Лада ткнула в таракана вилкой, и тот мгновенно отполз в дальний угол стола, судорожно дёргая манипуляторами, похожими на длинные заострённые жвала.

– Так как быть-то с этой штукой? – Томаш с отвращением посмотрел на таракана. – Я его здесь не оставлю!

– Чего тут думать? В шлюз его и выбросить к херзац матерах!

Насир прислонился к стене. Видно было, что ему тяжело стоять на ногах, но садиться рядом с электрической многоножкой он не решался.

– Отличная идея! – хмыкнула Лада. – После этого можно сразу на Бакар возвращаться.

– А может, и надо вернуться! Уже второй херзац подряд – и снова из-за генератора! Я уже не уверен, что мы до места дойдём.

– Давайте сначала во всём разберёмся, – сказала Лада.

– Да, – подтвердил Томаш. – Вернуться – не лучший вариант сейчас. Айша с нас шкуру спустит.

– Ты всё своей шармуты боишься?

– Опасаюсь. – Томаш почесал отрастающую на щёках щетину. – И тебе бы следовало.

– Я уже долго живу и никогда шармут не боялся!

– Ты молодец, Насик, – сказала Лада. – Но мы сначала во всём разберёмся, а уже потом решим, чего бояться, а чего не бояться.

– Золотые слова! – Томаш осушил свой стакан.

– Разберутся они… – проворчал Насир. – Почему вообще этот елдыш на столе сидит? Затолкайте его обратно в ящик! Он же опять в техничку полезет!

– Он никого к себе не подпускает, – сказал Томаш. – Может, он считает, что это его место.

– Чего? Какое ещё место?

– А я откуда знаю? Есть тут у нас один специалист по кабурам, но он…

Томаш наклонился к Джамилю и прокричал ему на ухо:

– Как отключить эту хрень?!

Джамиль посмотрел на него осоловелым взглядом и прикрыл мятым бинтом лицо.

– Он чего, плачет? – спросил Насир.

– Оставьте вы его, – сказала Лада. – Может, если бы вы не орали, он бы уже в себя пришёл. Оклемается – поговорим. А пока его надо в каюте уложить.

– Их обоих. – Томаш повернулся к Насиру. – Ты, мой друг, тоже на ногах не стоишь.

– Я в норме! – Насир поправил мятую чалму. – И похлеще бывало! Так что не боись. Скажи лучше, чего делать-то будем, пока этот хаволь дрыхнет?

– А что мы можем делать? – пожал плечами Томаш. – Лететь.

* * *

Томаш остался в кают-компании один. После препирательств с Насиром в голове крутились одни бакарийские ругательства. На стуле, где сидел Джамиль, валялся мятый бинт с пятнами крови.