Кирилл Цыбульский - Охота

Терри Коул открыл глаза и уставился в потолок. Широкое полотно напоминало чистый лист, с которого началась его новая жизнь: серая и монотонная. За окном еще было темно, и иностранец не понимал, сколько времени прошло с последней бутылки виски. Или он до сих пор плавает в ней? Память отрывками билась о черепную коробку, вызывая приступы боли. Терри помнил, как вызвал Веронику, как мать маленького мальчика стонет за металлической дверью, как шлюха открывает рот перед дулом пистолета.

Обыскав стены в поиске часов, иностранец так и не нашел их. Спина затекла на холодном полу, и движения удавались с трудом и хрустом между позвонками. Иностранец дотянулся до куртки, где лежал сотовый, и нажал на большую кнопку в центре, чтобы экран загорелся. Тусклый свет обжег слизистую глаз и высветил: 06.05.2020. Пн. 22:16.

Прошло около пятнадцати часов с того момента, как Терри успокоил перепугавшуюся шлюху. Подумать только, Вероника считала, что иностранец заплатил за нее несколько тысяч долларов, чтобы застрелить.

Терри Коула волновала лишь собственная шкура. Но проститутка не знала ничего, что могло быть полезным.

В свои девятнадцать лет Вероника умела приструнить самого дикого зверя. Нужно было лишь обласкать. Поэтому за Терри говорил глок. Вот уж у кого железные нервы.

Утром Вероника уехала на такси. Терри протянул ей чаевые, которые она не отработала, но заслужила сполна. Деньги были гарантией Терри, что шлюха будет держать язык за зубами.

Ничего не может быть хуже, чем гарантия проститутки. Иностранец рискнул всем, пригласив Веронику в квартиру. Те несколько раз, когда он пользовался услугами юной жрицы любви, Терри следил за тем, чтобы Вероника не спускала с него игривых глаз. До случая с Моникой, иностранец пользовался привилегиями борделя. За запах Франклина ему отдавали девочек в руки, не пользуясь кучерами любви, какие служат при каждом массажном салоне. Шлюха не должна была запомнить район, улицу и тем более номер дома. Их провожала и разделяла ночь.

Все кончено. Теперь проститутка знает адрес, а значит, его может узнать любой, у кого ствол окажется больше.

Терри Коул остался один. Он забрался в кровать, на том место, где спала Вероника, чувствуя знакомый запах. Иностранец потерся щекой о подушку, лег в те вмятины, которые, казалось, сохранились от проститутки, и вдохнул до тех пор, пока легкие не выкашляли строительную пыль новостройки. В голову закрадывались мысли о том, что все шлюхи пахнут одинаково, но Терри знал, что это не так.

Иностранец уснул. Терри Коул знал, что ближайшие дни его жизнь ничего не значит, она существовала лишь на фонарных столбах и автобусных остановках. Терри разыскивали по подозрению в убийстве. Но это было далеко отсюда. Полиции известно, что он живет в общежитии. Первый этаж. Шестая комната. А значит, неизвестно ничего. Можно закрыть глаза, и ощутить, как усталость спускается с плеч, зарывается в одеяло и исчезает.

Кевин опрокинул бутылку сухого красного вина, и оно влилось в пересохшее горло. Урожай 2019 года, собранный в Испании, отдавал нотками ежевики, какие, впрочем, Кевин не замечал. Он оставил в бутылке меньше половины напитка и простонал от удовольствия, облизав губы.

Вино – это не то, что он искал. Кевин хотел с тем же желанием влить в себя талую, как русский снег, водку. К его огорчению, она кончилась слишком рано на этой неделе. Круглосуточных магазинов поблизости не было – в радиусе тридцати километров непроглядная тьма, а от цивилизации маленький деревянный дом отделяли избитые дороги, напоминающие канавы. Весной их размывало до такой степени, что путь к городу походил на реку.

Тело расслабилось, но кровь закипала от жажды, сердце хотело выпорхнуть из груди и разорваться на мелкие брызги. Напряжение скреблось под кожей, будто полчище тараканов; мозг поедали мысли, как стая уличных крыс кусок сыра. Ничто, ничто не могло унять эту боль, кроме крепкого алкоголя. Кевин смотрел перед собой и видел лицо матери. Кевин закрывал глаза, пытаясь сжать их так, чтобы вылетели яркие искры и унесли за собой далеко-далеко, но видел лицо матери. Он помнил все настолько четко, что не оставалось сомнений – это действительно произошло.

Кевин знал, что в соседней комнате лежит Рита. Он оставил телевизор включенным, заполнив тугую тишину, на которой можно было повеситься без веревки. Из коридора слышались тихие голоса, а отражение играло фигурами с экрана телевизора. Все вокруг убеждало в том, что жизнь не остановилась, а продолжила свой неспешный шаг.