Владимир Евменов - Знак Зодиака Змееносец

Но самым печальным в этой истории оказалось то, что всё это время ни она, ни врачи не догадывались о её беременности. Это обстоятельство обнаружилось лишь после выписки из больницы, когда находящаяся в академическом отпуске по болезни Люба приехала в посёлок к своей матери, и та заметила, что у дочери как-то уж очень явно округлился живот. К тому моменту шёл уже пятый месяц беременности.

Когда до заторможенной от постоянного приёма больших доз разнообразных психоактивных лекарственных средств Любы наконец-таки дошло, что всё это время она горстями пила всевозможные таблетки и порошки, ей стало страшно ещё больше. Правда, на этот раз не за себя, а за своего будущего ребёнка. Вот тогда-то, от страха и безысходности, она и решилась открыть правду о своей беременности родителям Алексея Галушки.

Результат оказался вполне закономерен: матери покойного жениха стало плохо, и её увезли на «скорой» в больницу. А вот отец Алексея, Иван Федорович, мужчина старой большевистской закалки, к тому же бывший боевой офицер и полковник запаса, с огромным трудом, но смог принять для себя подобную непростую новость. Он рассудил практично: «Сына больше нет в живых. Ради кого тогда жить? А если у Любы родится ребёнок, то это будет родной внук или внучка». И потому старый коммунист согласился помочь невестке пройти углубленное обследование в одной из обкомовских больниц столицы, куда у него имелся особый доступ. Правда, для этого необходимо было формально признать Любу законной женой погибшего сына. Для человека его ранга официально сделать это было сложно, но… можно. И через три недели Кудряшова уже лежала на обследовании в одной из московских клиник закрытого типа.

***

– Доктор, что там? – взволнованно спросила Люба, когда высокая дородная женщина в белом халате и накрахмаленном высоком колпаке, сделала последний завиток перьевой ручкой в стационарной карте беременной.

– Ну что, милочка, могу вас успокоить. Все результаты обследований и выполненных анализов показывают, что беременность у вас протекает хорошо, – строгим сухим голосом и с серьёзным лицом заключила она.

Однако затем, внезапно смягчившись, акушер-гинеколог с улыбкой добавила:

– Да, и самое главное, поздравляю – у вас будет двойня.

«Пельмень, пельмень, лепят все кому не лень.

Пельмень, пельмень, ешь его хоть каждый день.

Мама скалка, папы нет

Смерть придёт к тебе в обед».

Нелепые слова детской дразнилки как острые ножи втыкаются в спину маленькой темноволосой девочке, заставляя её вздрагивать при каждом слове. Худенькие плечики дрожат, а по-детски щекастое личико бело как мел. Однако слёз не видно, и лишь поджатая и закусанная до крови нижняя губа является единственным проявлением её истинных чувств.

Но не страх, не отчаяние и не уныние царит сейчас в душе ребёнка, а еле-еле сдерживаемая обида на весь этот мир, в котором она оказалась непонятно зачем и почему.

– Не какая я вам не пельмень! – отчаянно кричит девочка и резко разворачивается к своим юным мучителям, примерно такого же возраста, как и она. – Сейчас придёт мой брат, и он вам покажет, как меня обижать! Он – самый лучший на свете! Он – добрый, он – умный, он – сильный! Совсем не такой как вы, глупые маленькие дети!

В ответ мальчишки звонко смеются и уже с удвоенной силой начинают кричать нелепую дразнилку.

Видя, что её слова на них никак не действуют, девчушка начинает оглядываться по сторонам, шаря взглядом по земле и целенаправленно что-то ища. И в какой-то момент она обнаруживает то, что искала. Целью её поисков оказывается большой темно-зеленый осколок стекла от разбитой пивной бутылки. Она наклоняется и берёт его в руку, а затем, по-звериному оскалив зубы, со всей злостью, на какую только способна в эту минуту, пискляво, но очень громко кричит на всю улицу:

– Если вы сейчас же не замолчите, то я вас всех изрежу вот этим стеклом! Не смейте меня обижать! Вы поняли меня?!

Однако угроза из уст маленькой девочки на её мучителей абсолютно не действует. Мальчишки всё так же продолжают смеяться, тыча в неё пальцами и обзывая другими, ещё более обидными словами. Они отлично понимают, что она для них не представляет никакой угрозы, ведь многие в этой компании как минимум на полголовы выше и уж точно намного сильнее её.

Возможно, поэтому главный зачинщик всех ребячьих проделок и злых забав, мальчик по имени Серёжа, который к тому и самый старший из всех, смело выходит вперёд. Он подходит почти вплотную к девочке и, угрожающе нависнув над ней, с усмешкой начинает её подначивать: