Илья Ашмин - Тайна Лавендер Хилла

Адаму так ни разу и не удалось стать королем банды, ведь каждый раз, оказавшись привязанным к дереву, он до хрипоты скулил от страха, и к утру был насквозь мокрый от своих же испражнений. Он корчился от ужаса и боли, жестоко высмеянный своими же приятелями, напуганный и униженный до глубины души.

И как обычно, после очередного позора, он убегал в свое потаенное место – под куст старой акации и тихо плакал там от злости и досады.

От того, что снова не смог преодолеть свой страх. От того, что оказался слишком слаб перед ужасами старого кладбища. Он вновь и вновь собирался с духом, чтобы в очередной раз позорно обоссаться.

Адам вздрогнул, отгоняя неприятные воспоминания и закрыл глаза. Он попытался найти в потаенных уголках своей памяти что-то

действительно светлое и приятное. Ведь было же что-то и хорошее в его бесшабашном детстве. Хотя да, было и хорошее! Как же он мог об этом позабыть! Ведь была же у него Алиса, младшая внучка преподобного Джереми Кейси! Да… тогда, когда деревья были большими, а по дремучим лесам Эссекса бродили коварные тролли, принцесса Алиса не раз была спасена от неминуемой гибели сэром Адамом Храброе сердце! И ни один гоблин из Эпинга, не смел и на милю приблизиться к несравненной и прекрасной Алисе -Повелительнице Фей!

Где же теперь эта голубоглазая похитительница сердец?

Наверняка уже выскочила замуж за богатенького и влиятельного лорда, на двадцать лет старше ее. Или вовсе уехала из страны, куда-нибудь в Европу или в Канаду. Адам с нежностью вспомнил те далекие и прекрасные времена, когда их связывала чистая и непорочная детская дружба. Он медленно взглянул на свою левую ладонь, на которой все еще оставался кривой розовый рубец.

Адам улыбнулся – ведь где то, на другом конце планеты есть человек, у которого на ладони точно такой же шрам!

В тот летний вечер, Алиса, запыхавшись прибежала на берег пруда, где они условились с ней встретиться, как только их домашние улягутся спать. Светила яркая луна, наполовину закрывая собой усыпанное звездами небо, а где-то в камышах, недовольно квакали лягушки, создавая невероятные по своей красоте звуки.

Алиса небрежно смахнула с запотевшего лба локоны волос и заговорческим тоном произнесла:

– Поклянись мне, быть верным другом на веки вечные! Поклянись быть братом мне кровным, как я клянусь быть сестрой тебе!

Она говорила и говорила, но Адам ее не слышал. Он просто смотрел на нее, на свою принцессу и понимал, что в мире нет никого прекрасней и лучше, чем она! Он не слышал ее голос, ведь ветер заглушал его, шелестя в вершинах столетних деревьев, где-то там, высоко —высоко… И он точно знал, что будет всегда рядом с ней, со своей несравненной принцессой. Ведь это и есть его рыцарский долг, данный ему судьбой и господом богом!

Так думал он, десятилетний мальчишка, стоя преклонив колено перед своей возлюбленной, которая, словно по какому-то волшебству, вытащила из-за пазухи сверкающий сталью охотничий нож. Его клинок воинственно блеснул в свете луны, заставив Адама мгновенно очнуться от своих романтических мечтаний.

– Быть связанной узами крови, как Иисус кровью своей искупил нам грехи наши! —торжественно произнесла она. – Во имя отца и сына и святого духа! Аминь!

Алиса быстро прошептала молитву, и не успел Адам опомниться, как она, обнажив свою ладонь, резким взмахом руки, глубоко рассекла ее от указательного пальца, до самого запястья!

Адам только и смог выдохнуть, до того стремительно и храбро повела себя Алиса в тот момент. Она стояла перед ним, вытянув вперед свою левую руку, бледная и величаво – торжественная, словно перед чем-то очень важным и значимым для нее. Ее посиневшие пальцы, мертвой хваткой держали нож и казалось, еще немного, и она потеряет сознание.

– Клянусь! – громко повторила она и вложила окровавленный клинок в руку ошеломленного Адама.

Она многозначительно посмотрела на него, словно ничто в мире не могло теперь помешать ее замыслу.

Но Адам стоял, оцепенев, и не шевелясь заворожено глядел на Алису. Он судорожно сжимал правой рукой холодную рукоять ножа, не в силах двинуться с места. Его сердце бешено колотилось и, кажется, было уже готово выпрыгнуть из груди, до того сильным и напряженным был момент. Он словно медлил, откладывая секунды, отделяющие его от той священной клятвы, которую он теперь просто не мог не произнести!

– Ну… что же ты… – разочарование слышалось в ее голосе.

Глаза Алисы медленно наполнялись слезами, крупными каплями стекая по бледным щекам.