Дмитрий Черкасов - Операция «Вурдалак»

Спокойные голоса девушек и их холодные взгляды были для Никифорова хуже пистолетного выстрела или прикосновения стального клинка. Профессор молча подчинился приказу и тяжело сел. Саквояж стоял возле его ног, и горе-перебежчик невольно посмотрел на него.

- Откройте, - приказала девушка. - И без глупостей, профессор. Надеюсь, вы понимаете, что вам уже некуда деваться?

- Да, конечно, - кисло проговорил Никифоров.

Он медленно открыл саквояж и достал оттуда небольшой металлический контейнер. Осторожно поставив его на журнальный столик, профессор произнес:

- Не вздумайте открывать крышку. Здесь очень опасное вещество, вскрывать его можно только в специальных лабораторных условиях.

- Мы знаем об этом, профессор. Где документы?

- Их тут нет. Я их спрятал.

- Где они?

И тут вдруг Никифоров встрепенулся, как побитый, но не сдавшийся петух, мрачно посмотрел на девушек, словно бык на красную тряпку, и воинственно спросил:

- А собственно, кто вы такие? Почему я должен выполнять ваши приказания и вести с вами диалог? Для начала покажите мне ваши удостоверения.

Девушки с нескрываемым презрением улыбнулись и показали профессору удостоверения офицеров КГБ. При виде красных книжечек Никифоров сник так же быстро, как и взорвался. А впрочем, чего он ожидал? Он с самого начала понял, кто они такие.

Профессор уже хотел было открыть рот, чтобы во всем признаться, как вдруг увидел за спинами девушек неизвестного мужчину. Тот, крадучись вошел в номер, держа в руке пистолет с прикрученным к дулу глушителем. Девушки заметили взгляд Никифорова, но что-либо предпринять уже не успели. Одна из них медленно осела на пол, получив пулю в затылок. Вторая успела пригнуться, отпрыгнуть в сторону и в каком-то невообразимом прыжке развернулась в воздухе лицом к противнику и направила на него пистолет. Но было уже слишком поздно. Пуля попала ей точно в переносицу и, вырвав кусок черепа вместе с мозгом над левым ухом, вылетела из головы.

Обе девушки лежали на полу в неестественных позах с открытыми остекленевшими глазами. Даже мертвые они были красивы. Привыкший в своей работе ко всяким жестокостям профессор тем не менее не смог смотреть на разыгравшуюся перед ним драму и закрыл глаза. Он вдруг понял, что это всего лишь начало - начало смертоносного пути изобретенного им и уже проклятого оружия «НАС-74».

Но лежавшие на полу мертвые тела оказались сущим пустяком по сравнению с тем, что вдруг увидел Никифоров, когда отважился открыть глаза. Неизвестный мужчина произвел не два, а три выстрела. Второй выстрел также был предназначен девушке, но та перед последним прыжком успела пригнуться, и пуля случайно попала в контейнер с «НАС-74». Она пробила металлический корпус, и контейнер упал на пол. При падении часть находящегося внутри вещества вылетела наружу, обрызгала руку профессора, подлокотник кресла, в котором он сидел, и теперь медленно вытекала на палас. Никифоров с ужасом уставился на мутно-белую жидкость.

Неизвестный мужчина также все видел и быстро спросил:

- Это опасно?

- Это смертельно. Я уже покойник… И вы, может быть, тоже.

- Шифр камеры хранения? - прохрипел мужчина.

На Никифорова смотрело решительное стальное лицо с холодными глазами. Животный страх заставлял подчиняться таким глазам сразу и безоговорочно.

- Е-837, - не раздумывая, ответил профессор.

Получив то, что хотел, мужчина покинул номер. Никифоров остался один, не отрывая взгляда от своей правой руки.

- Это рок, - прошептал он.

Изобретение, над которым он бился всю свою жизнь, первым погубило его самого. Но Никифоров прекрасно знал, что на этом «НАС-74» не остановится. Выпустив на свободу, его уже нельзя упрятать обратно. Постоянно увеличиваясь в благоприятной среде в геометрической прогрессии, вещество в течение нескольких недель способно распространиться почти на всей территории Европы.

Никифоров знал, что уже обречен на жестокую мучительную мутацию, и теперь все его мысли были направлены на то, как спасти других людей, не повинных в том, что он изобрел дьявольское оружие. В нелабораторной, неконтролируемой среде мутация приобрела бы ужасающие формы и размеры.

Перед лицом вселенской опасности профессор снова стал уверенным в себе и хладнокровным. Лучше него никто не мог знать свойств изобретенного им оружия, а значит, найти средство защиты. Никифоров знал, что вещество погибает либо при сверхнизких, либо при сверхвысоких температурах, таких, например, как при пожаре.