Егор Козлов - Не смотри на часы – 2. Хранители Вечности

Оливер посмеялся и мельком взглянул на меня, тут же потупив взор. «Видно мальчику асфальт куда интереснее!»

– Никогда не понимала своих родителей. Да и чужих тоже. Вот когда у меня появятся дети, я буду желать им только лучшего! Если они у меня будут, конечно…

– Вон, мы почти дошли! – наглым образом прервав мои размышления, произнёс парень и указал в сторону… В сторону высокой Звёздной башни, одного из семи памятников архитектуры Агелидинга! Ого!

– Значит, мы поднимемся на Звёздную? – удивилась я даже больше, чем на то рассчитывала. – А можно? Туда ведь абы кого не пускают…

Оливер вновь улыбнулся, с присущей ему невинно-хитрой улыбкой, и показал какую-то бумажку, больше всего напоминающую зелёный вариант моего студенческого билета.

– У подмастерья есть свои привилегии.

Да, неожиданность! И наконец-то приятная! Предвкушая (смутно), что меня там ждёт, я ускорила шаг и вскоре уже сама вела своего молодого человека в сторону входа в большую и весьма знаменитую башню нашего города. В темноте разглядеть на ней какие-либо детали я не сумела: ночь есть ночь, а наружное освещение на фасаде практически отсутствовало. Но какая разница – я и так бывала тут несколько раз. Правда никогда не поднималась наверх! Уии! Класс!

На входе никого не оказалось, но как только мы попали внутрь, у проходной, чуть освещённой одинокой настольной лампой, нас заметил охранник.

– Оливер, – встретил он нас удивлёнными глазами. – Какими судьбами?

Мужчина ничем не отличался от типичных стражей зоопарков или центров НТС, разве что выглядел чуть интеллигентнее.

– Решил отвести подругу на смотровую площадку. Показать звёздное небо в один из наших телескопов.

«……» – вместо тысячи слов и эмоций.

– Ну… Ты же знаешь, как у нас с этим строго. Посетители допускаются по записи. И только с мая по сентябрь.

– Но…

– Извини, приятель, правила есть правила.

Оливер замялся, однако, посмотрев на меня, продолжил попытки его переубедить. А я его мысленно поддержала.

– Мы быстро. И никто не узнает. Чес… Помнишь, как я в прошлом месяце тебя подменял?

Теперь уже стал раздумывать наш собеседник: хмыкнул носом, судя по всему, страдающим из-за насморка, сощурил глаза, фокусируясь на моей персоне. Я же слегка улыбнулась – как можно невиннее.

– Ладно. Твоя взяла, приятель. Но коль вас там застанут ребята из верхов, разбираться будешь с ними сам. У старика Честера и так зарплата маленькая.

– Спасибо, – с облегчением произнёс Оливер.

И нас пропустили.

– Это был Честер, – сказал наконец мой парень, когда мы вышли из коридора в неприметный зал с винтовой лестницей, ведущей, как я поняла, на самую крышу. – Работает тут сторожем. В своё время был ведущим астрофизиком, даже несколько премий получил. Сейчас на заслуженной пенсии.

– И пенсии ему не хватает, раз подрабатывает. Ясненько, – ступая на железные ступеньки, добавила я.

Поднимаясь по лестнице, мне почему-то жутко захотелось чего-нибудь съесть. Причём так сильно, что при возможности проглотила бы целого льва. Жаль, что они водятся только на Западном побережье…

Порядком подустав и запыхавшись, мы наконец вышли на верхний этаж. Встретил нас там лишь хлам. В прямом смысле: коробки с какими-то бумагами, несколько компьютеров, за которыми уже никто давным-давно не сидел и ворох деталей неясного мне происхождения.

– Прямо мой чердак в деревне, – всё ещё стараясь отдышаться после долгого подъёма, я совсем не ожидала увидеть наверху настолько заброшенное помещение.

– Здесь обычно не работают. После сокращения стали использовать это место как склад. Нам сюда.

Он указал на двери некоего балкона, и ничего не оставалось, как последовать за ним. Знаете, я уже начинала сомневаться в том, что вся эта затея себя оправдает. Как же я ошибалась!

Как только мы вышли наружу, открыв ночной прохладе путь на потрёпанный временем и финансовыми кризисами «чердак», я увидела нечто… Тёмно-синее небо, подобно невесомому парусу уходящее прямо в сторону горизонта, к ткани которого кто-то очень мудрый прицепил россыпи ярких искрящихся кристаллов горного хрусталя (назвать их алмазами было бы банально!). Яркая луна – далёкий космический фонарь в четыре тысячи километров в диаметре. А ещё скромных размеров площадка, отгороженная от зияющей внизу пустоты кованой решёткой. Она даже напомнила мне образы романтических балкончиков Ро-Монга, о которых так любила рассказывать Айна. Настоящая сур-ганская сказка – только при минус двадцати пяти!