Эль Шеминг - Пожиратели душ

Спенсер с ребенком прошли сквозь прачечную, и девушка встала, как вкопанная. Стало слишком тихо, лишь нечленораздельные звуки, исходящие из-за двери.

– Мама? – тихо прошептал Билли, который чувствовал, нежели понимал, что- то неладное.

Спенсер сделала несколько шагов к выходу, весь коридор был темным, но блики, исходящие с улицы, показывали множество окровавленных тел. Не сразу понимая это, Спенсер стояла как завороженная зрелищем. Возможно, она ошибалась. Этого не могло быть на самом деле.

– Мама, давай пойдем обратно, – захныкал Билли.

– Да, – согласилась Спенсер растеряно, позволяя сыну везти меня.

– Билли, – позвал тихий плачущий голос дальше из коридора.

– Это Майкл, – сказал Билли, останавливаясь.

– Майкл? – крикнула Спенсер. Он был за стойкой и не выходил. Первым делом девушка хотела отправить Билли обратно, но сделать одному несколько шагов тоже было страшным делом. – Идем.

Тихо обходя тела, или что это было, мозг отказывался в это верить, они шли. Спенсер была уверена в террористах. Они где-то здесь, рыскают в поисках оставшихся людей, чтоб убить их. И только тишина могла спасти их, по ее мнению. Они не знали о людях в подвале, так и должно оставаться.

– Майкл, – прошептала девушка, доходя на стойки ресепшена напротив фойе. Мальчик вышел им на встречу и обнял Билли. Спенсер посмотрела в фойе, которое было усыпано остатками тел вперемешку с кровью. На улице при свете фонаря тоже были тела, но было и другое. Тени. Слишком высокие для людей, слишком худые, и все они были заняты, нанося увечье тем, кто лежал по улицам.

Обратно в подвал они шли намного быстрее. Дети не проронили ни звука, тела обходили, как ни в чем не бывало. Упавшие осколки стекол их не смущали, Спенсер боялась лишь звуков, издаваемых их шагами. Оказавшись в прачечной, Спенсер закрыла дверь, следующую тоже под вопросительные взгляды собравшихся людей.

Все с шоком смотрели на окровавленного Билли, бормочущего о страшилищах.

– Что с ним? – крикнула Елена.

– Тихо! – сказала Спенсер грозно. – Это не его кровь.

– Что там? – спросила меня воспитательница.

– Смерть.

– Мама, почему ночью нельзя шуметь? – в который раз спросил Билли, старший сын. Ему было четыре года, и обычно он готов был ходить по потолку, но некоторые время назад уклад жизни поменялся самым крутым образом.

– Потому что они услышат, – сказала Спенсер устало.

Билли задрожал рядом с мамой после ее ответа, хотя он слышал его уже несколько десятков раз.

– Они могут придти? – спросил Билли, еще понизив голос.

– Могут, – сказала его мама обречено.

– Но мы же высоко, и дверь закрыта, – возразил ребенок.

Когда- то еще год назад, так возражала Спенсер, на детские страхи ребенка о сером волке. О том, что это чудище из сказки придет к ним домой, пока они спят.

– Они умеют карабкаться по стенам и выбивать и не такие двери, – выдохнула Спенсер уже не о страшном волке.

Билли подтянул одеяло до подбородка и судорожно вдохнул. Но, несмотря на почти осязаемый испуг ребенка, Спенсер встала с постели и неспешно прошла к туалету, чтобы проведать младшего.

Майкл был младше всего на пару месяцев Билли, так как не был ее родным сыном. Однако, глядя на пустой туалет, сердце Спенсер начало рассыпаться, а ноги подкашиваться.

– Я здесь, – прошептал Майкл с боку.

Он был в детской комнате и сидел на полу рядом с игрушками. Абсолютная темнота не мешала держать в каждой руке по фигуре и играть во что- то.

– Спать, – глухо сказала Спенсер, поджав губы.

Майкл сидел абсолютно тихо и играл, но их мать запрещала почти любое движение с приходом темноты.

– Но я же тихо, – начал шепотом спорить ребенок со Спенсер.

– Быстро, – строго сказала она, но также шепотом. После чего, Майкл встал и направился в нашу общую комнату, изредка обиженно оборачиваясь на девушку.

Они могли быть тихими оба, играть без звука, без слова, без смеха. Но детская моторика не идеальна по природе, и упавшая игрушка могла повлечь необратимые последствия.

– Ты играл? – спросил Билли, на что Майкл не ответил, так как был обижен. Либо на Спенсер, либо на обстоятельства, их матери было все равно, так как Спенсер казалось, что она уже улавливала какие звуки из в не.

– Она не разрешает, – грустно продолжил Билли. – Ты же знаешь.

– Все, тихо, – прошептала Спенсер раздражено, превращаясь в слух.

Она услышала звон посуды у соседей. Их стена граничила с детской, их разделяли две стены, но в доме полной тишины и безмолвия этот звук был подобен гонгу.