Сергей Волков - Чикатило. Явление зверя

Из кустов он выбрался спокойным, будто ничего не произошло. Вышел на дорожку и пошел через парк к выходу.

– Мужчина! – раздался сзади резкий оклик.

Чикатило обернулся. По дорожке к нему шли двое добровольных помощников милиции с красными повязками «дружинник» на рукавах и милиционер. В глазах Чикатило заметался страх, хотя внешне он сохранил абсолютное спокойствие.

– Вы мне?

– Вам-вам, – кивнул милиционер.

По виску Чикатило поползла предательская капля пота, но милиционер не заметил этого.

– Не подскажете, который час? – спросил он.

Старательно сохраняя спокойствие, мужчина поднял руку с часами и, глядя милиционеру в глаза, сказал:

– Четверть восьмого.

– Спасибо, – поблагодарил милиционер и вместе с дружинниками пошел в обратную сторону.

Чикатило тоже продолжил свой путь, старательно сдерживаясь, чтобы не ускорить шаг.

На столе перед Ковалевым лежала карта с отмеченной географией убийств, материалы дел, отчеты – все, что Витвицкий и Овсянникова наработали в своих долгих разъездах. Ковалев ознакомился с материалами и теперь переводил мрачный взгляд с Витвицкого на Кесаева и обратно.

– …И самое главное, теперь у нас есть свидетель, опознавший убийцу, – с азартом закончил Витвицкий.

– И что все это, по-вашему, доказывает? – спросил Ковалев.

– Простите, Александр Семенович, но… – начал Витвицкий, но Ковалев не дал ему сказать.

– Нет уж, это вы меня простите. На портрет, с которым вы носитесь, половина жителей области похожа, если на них очки и шляпы надеть. И свидетель ваш видел не убийцу, а кого-то человека, который увел мальчика смотреть собачку.

Витвицкий удивленно поглядел на полковника.

– Что вы на меня так смотрите, товарищ капитан? – сердито спросил тот. – Я тоже читал ваши отчеты. То, что мужчина, пусть даже в такой же шляпе, пошел куда-то с мальчиком, вовсе не значит, что он его убил. Кроме того, это ваше убийство произошло много месяцев назад.

– К чему вы клоните? – поинтересовался Кесаев.

– К тому, Тимур Русланович, что это случилось до того, как Шеин, Жарков и Тарасюк оказались в камере. Следовательно, по этому эпизоду следует допросить наших подозреваемых.

– Подозреваемых, против которых у нас толком ничего нет, кроме их признательных показаний, от которых они отказываются.

– Хорошо, – сдержанно кивнул Ковалев. – Но все, что у нас есть на вашу шляпу с очками, – это такая же куча домыслов, предположений и экспертных мнений посторонних людей. Что до Жаркова, Тарасюка и Шеина… Я приведу вам один аргумент, против которого у вас ничего не будет. С того дня, как они все втроем оказались в камере, не было найдено ни одного трупа с выколотыми глазами и отрезанными гениталиями.

Аргумент и в самом деле был весомым.

– Я думал об этом, – задумчиво сказал Витвицкий. – У меня нет ответа… Разве только предположить, что наш убийца работает в милиции, владеет информацией и затаился на время умышленно.

Повисла пауза. Даже Кесаев удивленно поглядел на капитана. А Ковалев так и вовсе вытаращился, потом издал идиотский смешок.

– Дорогие мои москвичи, дайте я вас сейчас расцелую, – неожиданно весело выдал он. – С тем же успехом, капитан, можно предположить, что детей убивают инопланетяне или снежный человек.

– Простите…

– Нет, Виталий Иннокентьевич, я не намерен больше никого прощать, – Ковалев мгновенно растерял всю свою веселость и заговорил резко и быстро, чеканя фразы: – Мне звонят из Москвы и устраивают головомойку. Потому что вы не желаете признавать очевидного. Вместо этого вы валите в одну кучу новые нераскрытые убийства. Дело пухнет как на дрожжах, а толку никакого. А может быть, стоит уже посмотреть правде в глаза и признать, что наш убийца – это три дурака, сидящих в камере?

– Если бы противоречия были только в показаниях, Александр Семенович… – вмешался Кесаев.

Ответить полковник не успел. Резко распахнулась дверь, и в кабинет ворвался Липягин. Лицо его было озабоченным и даже расстроенным. Ковалев посмотрел на вломившегося без приглашения заместителя как на врага народа.

– Что?! – рявкнул он зло.

– У нас труп в парке Авиаторов, – быстро доложил майор. – Девушка. Многочисленные ножевые ранения, глаза выколоты. И еще… – майор замялся, – убийца отрезал жертве соски, вырезал матку и унес с собой… Ну, в смысле отрезанного не нашли.

Ковалев завис над столом.

– Ну что, товарищ полковник, может, уже стоит посмотреть правде в глаза и признать, что сидящие в камере – не убийцы? – спросил следователь, хмуря брови.