Лесли Келли - Связать. Пытать. Убить. История BTK, маньяка в овечьей шкуре [litres]

«Он в курсе, что виновен, – подумал Снайдер. – Он знает, зачем мы здесь».

Пока они подталкивали Рейдера к машинам заднего ряда, тот заглянул в автомобиль, в котором ему предстояло ехать. На заднем сиденье он увидел человека со знакомым загорелым лицом. Копы осторожно усадили Рейдера на сиденье.

– Здравствуйте, мистер Ландвер, – тепло поздоровался Рейдер.

– Здравствуйте, мистер Рейдер, – ответил Ландвер.

Ландвер взглянул на Рельфа, который обернулся к ним с водительского места. Ландвер видел, что Рельф думает о том же, о чем и он.

«Рейдер собирается признаться».

Они держали полицию Парк-Сити в неведении. Шеф, Билл Болл, впервые понял, что в его городе произошел инцидент с участием полиции, когда увидел низко зависший к востоку от I-135 полицейский самолет.

В мэрии Болл узнал, что Рейдер арестован. Боллу представили полицейских с Уичито с ордером на обыск. Они хотели увидеть кабинет Рейдера.

– Приготовьтесь к вниманию прессы, – сказал один из них.

Ландвер и ФБР разработали стандартную тактику «хороших копов»: копы, уложившие Рейдера на тротуар, были плохими копами. Ландвер и полицейские, доставившие его в штаб-квартиру, были хорошими. Они быстро увезут Рейдера с места ареста и будут обращаться с ним уважительно. Внезапная остановка, за которой последовала искренняя вежливость, была рассчитана на то, чтобы развязать ему язык. Ландвер, в юности служивший алтарником, теперь собирался стать духовником Рейдера. Не будет никакого противостояния, так любимого телевизионщиками. Ландвер потратил одиннадцать месяцев на налаживание отношений с BTK. Теперь он будет опираться на этот полученный опыт.

Рейдер вежливо пожаловался, что наручники слишком тугие. Ландвер потянулся за спину Рейдера и поправил их, но не ослабил. Ландвер попытался придумать что-нибудь дружелюбное.

– Хороший солнечный день, – сказал он, глядя в окно. – Вы играете в гольф?

– Нет, – ответил Рейдер. – Мне нравится охотиться и ловить рыбу, и я больше занимаюсь садоводством.

– Сад? – сказал Ландвер. – Это хорошо. Скоро вы будете сажать картошку.

Когда они въехали в гараж штаб-квартиры, Ларри Томас повернулся на переднем сиденье и заметил, что Рейдер напряжен. Томас понял, почему: кепка с козырьком вот-вот свалится с его, Рейдера, головы. Рейдер со скованными руками наклонил голову, кепка не упала.

– Могу я помочь вам с кепкой? – спросил Томас.

– Да, пожалуйста, – ответил Рейдер.

Когда они вошли внутрь, Ландвер начал беспокоиться о том, чтобы не испортить все во время допроса.

25 февраля 2005 года

Отис и прочие считали, что будет ошибкой доверить Ландверу и Мортону допрашивать Рейдера.

Допрос – дело тонкое, требующее практики. Ландвер, их начальник, уже десять лет не допрашивал преступников. Следователи считали, что он мог растерять навыки, а Мортон в их представлении был скорее ученым, чем детективом. «Рейдер может оказаться тупицей, — думал Отис, – а может быть умным и подготовленным. Но это – дело Ландвера, — решил Отис. – Честь первым допросить преступника – достойная награда за эти двадцать лет поиска».

Ландвер и сам беспокоился из-за того, что давно уже не участвовал в допросах. Но шеф пресек возникшие было возражения. Эго Рейдера будет удовлетворено, если допрашивать его будет командир опергруппы по делу BTK и аналитик из ФБР. Ему нравится быть в центре внимания.

Мортон прибыл из Куантико всего за несколько минут до того, как Рейдера доставили в штаб-квартиру.

Два дознавателя достали Рейдеру «Спрайт» и болтали с ним, стараясь узнать его получше. Следователи, агенты ФБР и прокуроры наблюдали за процессом через камеры из соседнего помещения.

Допросы почти никогда не бывают такими, как показывают по телевизору, скажет позже Ландвер. Глупости, которые творят актеры – кричат, угрожают, хватают преступника за горло, – загубили бы большинство расследований. В реальной жизни большинство допросов начинаются так же, как и этот, – тихо, сочувственно и дружелюбно; полицейские устанавливают доверительные отношения. Ландвер хотел, чтобы Рейдер считал его своим лучшим другом, своим последним спасательным кругом в решении проблемы.

В полицейском допросе есть своя структура. Опытный детектив из отдела убийств, как бы создавая произведение, выбирает отправную точку и работает в определенной последовательности: «Хорошо, так вы знаете, почему мы собрались здесь сегодня?» Вопросы дознавателя выстраивают логические рамки и медленно загоняют жертву в клетку. Если подозреваемый невиновен, есть большая вероятность, что он сможет объяснить, как выбраться из этой клетки. В противном случае подозреваемый оказывается пойман в ловушку собственной лжи.