Даниэль Жирар - Эксгумация

— Есть другие зацепки? — уточнил Роджер.

Передавая тому квитанцию, Хэл посмотрел на тех, кто стоял ближе всего к месту происшествия. В их числе была и Кэрол Флетчер.

Однако платье жертвы, букет, кулон, перенесенное на постель тело — все это давало понять, что в убийстве присутствует сексуальный элемент и что это явно не тот случай, когда две соседки ссорятся из-за очередности поливки растения, разделявшего их входные двери.

— Хочу проверить здешних консьержей. Один из них новый, парень по имени Лайам. Затем мы попробуем поговорить с коллегами Стайн. Ничего другого пока предложить не могу.

А еще он должен был найти бывшего мужа Шварцман. У Хэла с трудом укладывалось в голове, что какой-то мужчина способен отыскать женщину, похожую на его бывшую жену, убить ее и устроить подобие перформанса с цветами и кулоном на шее. Если он хотел до смерти напугать Анну, то почему не ворвался к ней в дом? Или не напал на кого-то, кого она знала лично? Ведь между Викторией Стайн и Аннабель Шварцман на первый взгляд не было никакой связи, кроме внешнего сходства и того, что они обе родом из соседних городков, расположенных на другом конце страны.

Желтые цветы и кулон.

Недостаточно.

Цветы? Два букета вряд ли можно считать убедительной уликой.

Кулоны? Довольно легко допустить, что существуют два одинаковых экземпляра. Да, Анна думала, что отец заказал этот кулон в качестве подарка для ее матери. Милая, романтическая история, но необязательно правдивая.

И все же кулон не шел у него из головы. Дизайн был уникальным, а обе вещицы — идентичными. Хэл отказывался поверить в то, что эти кулоны — обычное совпадение.

Роджер загрузил инструменты в чемоданчик.

— Я получил кулон от Хейли. Свяжусь с вами, как только раздобуду какую-нибудь информацию.

— Давай проверим их как можно скорее, — попросил Хэл. — Хотелось бы знать, где они были сделаны.

Прежде всего он хотел исключить возможность того, что кулоны — дело рук одного и того же человека; ведь если это так, то след должен привести к бывшему муженьку Шварцман, а Хэлу чертовски хотелось надеяться, что это не так. Ведь в противном случае это означало бы, что она была замужем за настоящим чудовищем.

— Да, — согласился Роджер. — Я расставил приоритеты.

Хэл похлопал его по спине.

— Спасибо, Роджер. Поспи, чувак.

— Ты тоже.

— Ага, попробую. — Хэл не был уверен, что у него вообще получится сомкнуть глаза. Шварцман заставила его поволноваться. Если ее бывший решил поиграть, зачем делать правду такой очевидной?

Но и это еще не все. Хэл ощущал знакомый дискомфорт в зубах — болезненное ощущение, проникавшее в каналы коренных зубов, когда он ел слишком много сахара или пытался отрицать факты в ходе расследования.

Неужели для этого парня убийство — не более чем просто игра? И если он играл в какую-то извращенную игру, то что будет дальше?

Сан-Франциско, Калифорния

Шварцман поежилась в теплой квартире и потуже затянула пояс на толстом шерстяном свитере. Термостат на стене показывал семьдесят градусов [6] 70 градусов по Фаренгейту — чуть больше 21 градуса по Цельсию. . Всее еще семьдесят. Она проверила это трижды, но ей по-прежнему казалось, что на самом деле температура в комнате гораздо меньше.

На кухне она вылила остывший чай в раковину и налила новую кружку из закипевшего чайника. Прижала кончики пальцев к фарфору и терпела до тех пор, пока им не стало больно.

Почему она решила сделать это здесь? Можно было бы поехать в участок и рассказать все там. Но теперь Хейли и Хэл уже на пути к ней домой. Чтобы ей лишний раз не дергаться, учитывая ее положение.

В ее квартире.

Коробка стояла на журнальном столике. Коробка из-под кроссовок «Найк», оранжевая, замусоленная, выцветшая.

Все доказательства, какие только у нее были.

Она вздрогнула от трели звонка.

— Доктор Шварцман, это Алан, ваш консьерж. К вам пришли инспекторы Харрис и Уайатт.

К ней пожаловала полиция. Что подумает консьерж? Какие слухи теперь поползут о ней?

Впрочем, какое ей дело? Вокруг были чужие люди, целое здание чужих людей.

— Спасибо, Алан. Пропустите их, пожалуйста.

Ожидая Хэла и Хейли, Шварцман подошла к антикварному буфету в гостиной, где рядом с двумя хрустальными бокалами, еще отцовскими, стояла бутылка бурбона «Эван Уильямс», и попыталась представить отца рядом с собой. Боже, как же ей хотелось, чтобы он сейчас был рядом!