Лив Константин - Незнакомка в зеркале [litres]

Орландо, 26 декабря

В день Рождества Эрнест Фостер, пилот коммерческой авиакомпании, убил своих жену, дочь и тещу, после чего покончил с собой. Информация получена во вторник от следователей.

Полиция обнаружила тела в понедельник после полудня, получив звонок другой дочери Фостера. Эмилия Фостер – фотограф, живет в Бостоне. Она приехала домой в рождественское утро и нашла тела родителей, бабушки и сестры-близнеца. Она единственный член семьи, оставшийся в живых.

Как сообщает окружной прокурор Оринджа, обыскав дом, следователи нашли в гостиной Джин Фостер, 49 лет, с огнестрельными ранениями в голову и грудь. Ее дочь Шэннон Фостер, 23 лет, и мать Джаннет Эверли, 70 лет, были убиты выстрелами в голову.

Помощники шерифа нашли мистера Фостера в спальне наверху со смертельным огнестрельным ранением, нанесенным самому себе. Никаких записок, по словам следователей, на месте не найдено.

Следствие не высказывает догадок о мотивах убийства, но сообщает, что в 2003 году миссис Фостер ходатайствовала о выдаче охранного ордера против мужа, заявляя, что он избил ее и переломал мебель в их доме.

Позже она отозвала просьбу.

Блайт задумчиво смотрела в окно на заднем сиденье машины, которая мчала их четверых – ее, Гэбриела, Эда и Джиджи – в город Уайт-Плэйнс, штат Нью-Йорк. Их целью был инвестиционный брокер Зэйн Драйер, бывший муж Кассандры. Зэйн согласился принять их днем у себя в офисе. По телефону они сказали ему немногое: только то, что они друзья Кассандры и беспокоятся о ее благополучии.

Блайт поднесла к глазам страницу газеты с фотографией семьи Фостеров и прищурилась, пристально изучая ее. Она уже не сомневалась, что Эмилия – это Эддисон. Очевидно, что они с Шэннон идентичные близнецы, и если Эмилия и Эддисон – одно лицо, значит, Эддисон сейчас двадцать семь лет. Блайт опустила папку, откинулась назад и закрыла глаза. Она очень надеялась, что Зэйн ответит на их вопросы. У него мог быть ключ к разгадке.

– Когда они развелись, по словам детектива? – спросила Джиджи, обернувшись к Блайт.

Блайт открыла глаза:

– Почти десять лет назад.

Эд фыркнул, глядя на Блайт в зеркало заднего вида:

– Бред. Без разницы, что там говорит Джулиан, я точно знаю, Эддисон не может быть под сорок.

– Конечно, не может. Это наверняка она. Джулиан что-то скрывает. Он обманул ее… и всех нас… только не знаю как, – сказал Гэбриел.

– Скоро узнаем, – отозвалась Блайт.

Они заехали на парковку «Саундвью Инвестментс» в три часа дня, представились администратору, и та сняла трубку, чтобы сообщить Зэйну об их прибытии.

Через несколько минут к ним вышел подтянутый светловолосый мужчина и протянул руку:

– Зэйн Драйер.

Любезный человек лет сорока с небольшим, как показалось Блайт. Он провел их через холл и пригласил в просторный кабинет.

– Спасибо, что согласились встретиться, – сказала Блайт, переходя сразу к делу. – Я уже говорила вам, мы из Филадельфии и там познакомились с вашей бывшей женой. Она называла себя Эддисон, но не скрывала, что это не настоящее ее имя. За два года до того она потеряла память и своего имени не помнила.

– Очень странно. Последний раз я говорил с ней около четырех лет назад, – сказал Зэйн. – Фактически мы с ней перестали общаться. – Зэйн покачал головой: – Я не хотел разводиться. Мне казалось, что мы вполне счастливы, хотя нам и не удавалось завести детей. Но она обвинила меня в каких-то ужасах, потом неожиданно бросила, а я получил вызов в суд.

Гэбриел наклонился вперед:

– В каких ужасах?

Зэйн провел рукой по волосам.

– Послушайте, я не хочу, чтобы у вас создалось неверное представление, поэтому давайте начнем сначала. Она лечилась от депрессии. У нее было три выкидыша, и она очень об этом горевала. Но врач, вместо того чтобы ей помочь, убедил ее, что причиной выкидышей стала моя жестокость.

Блайт взглянула на сына и увидела, как кровь бросилась ему в лицо.

– Какая жестокость? – агрессивно спросил он.

Зэйн поднял руки:

– Спокойно. Он врал. Его специальность – посттравматические стрессовые расстройства. Он начал проводить с ней сеансы гипноза – такое лечение, чтобы избавиться от травмирующих воспоминаний, – он вздохнул: – Кассандра выросла в приемных семьях, и в некоторых с ней очень плохо обращались. Сначала он вроде бы помогал ей, но потом она стала меняться.

– В каком смысле? – спросила Блайт.

– Отталкивала меня, все время ходила на эти сеансы. Каждый день – это уже было чересчур. А потом вдруг сказала, что переезжает к нему и что ее адвокат пришлет мне документы о разводе.