Ирса Сигурдардоттир - Прощение

Бьятнэй вздрогнула и опустила глаза.

— Но у вас нет сообщений от того парня. Потому что Стелла их уничтожила. Про них даже девчонки не знали. По крайней мере, не все.

— Так что же все-таки случилось? Что в них было, в тех удаленных сообщениях? — Гвюдлёйгюр снова подался вперед.

— Она… в общем… Стелла написала ему и рассказала, где живет Адальхейдюр. Притворилась ею, ну и они как бы договорились о свидании и всем прочем. И еще они договорились, сколько он должен заплатить. — Прежде чем продолжить, Бьятнэй взглянула на каждого из них из-под ресниц. — Двадцать тысяч крон. Мы узнали на порносайте, что это обычная цена.

— И что потом?

— Он ответил, написал, что будет.

— Давно это было?

— Мм… примерно с месяц назад.

Гвюдлёйгюр кивнул. Видя, что детектив вышел на что-то, Фрейя не стала вмешиваться.

— Что дальше? Он пришел к ней? Или вы отправили его куда-то еще?

— Мы отправили его к ней домой, — тихо, едва ли не шепотом ответила девушка. — Потом он просто взбесился. Прислал то жуткое сообщение, пообещал, что посчитается с нами… — Ее попросили повторить громче — чтобы было слышно на записи. — Не знаю как, но он вдруг узнал, как зовут Стеллу и всё остальное.

Догадаться, откуда поступила информация, не представляло труда: когда незнакомец заявился к ней домой, Адальхейдюр наверняка вычислила, кто его послал.

— Как именно он пригрозил посчитаться?

— Просто написал, что посчитается. Но Стелла его прижала.

— Прижала? — удивился Гвюдлёйгюр. Фрейя тоже не ожидала, что история примет такой поворот. — Как?

— Она нашла IP-адрес, с которого приходили сообщения. Погуглила, почитала инструкции и сделала. Брат ее бойфренда работает на интернет-компанию; он-то и определил, где этот IP-адрес зарегистрирован. Так она узнала имя и адрес. И даже нашла имя жены в телефонном справочнике.

— Продолжай.

— В общем, Стелла написала и пригрозила рассказать все жене, если он не заплатит.

— Сколько?

— Пятьдесят тысяч. Потом еще жалела, что не назначила больше. Он бы наверняка заплатил.

— Его имя?

— Не знаю. Она не сказала. — В голосе девушки прозвучал намек на обиду. — Может, боялась, что я тоже деньги потребую… Но я бы ни за что так не сделала. Вообще-то я их и не видела. Мы только сходили один раз поесть, и Стелла заплатила. Но этом все и кончилось. Остальное она взяла себе и покупала всякое. Одежду там…

— Итак, деньги она получила. Как? Встречалась с этим мужчиной?

— Да. Заставила его встретиться с ней на Хлеммюре [17] Площадь в Восточном районе Рейкьявика. . Он пришел и отдал деньги в конверте.

— Ты уверена? Она ничего не сочинила?

— Не сочинила. Я сама была с ней. Она попросила. Как бы для безопасности, на всякий случай. Если он вдруг набросится на нее. Но он ничего такого не сделал, только передал конверт. И плюнул на пол, прямо ей под ноги.

— Можешь его описать?

— Ну… да, наверно. У него был фонарь.

— Фонарь?

— Да, синяк, как будто ему глаз подбили.

Гвюдлёйгюр отодвинул стул, поднялся и попросил Бьятнэй пройти с ним, чтобы записать ее показания.

— Не сосредотачивайся на таких деталях, как подбитый глаз или одежда, — сказал он. — Вспомни то, что не меняется: цвет глаз и волос, телосложение, был ли он толстым или худым…

Девушка, казалось, не совсем поняла, что подразумевается под «телосложением», и указала, что цвет волос человека может меняться. Фрейя взглянула на ее крашеные пряди и кивнула: если завтра станет модно быть брюнеткой, эта девушка перекрасится уже сегодня.

Выйдя из допросной комнаты, Фрейя заметила Хюльдара, сопровождавшего мужчину — вероятно, одного из тех крипов , которые контактировали с Адальхейдюр, и вызванного на допрос к Эртле.

Бьятнэй вдруг остановилась как вкопанная и, схватив Гвюдлёйгюра за руку, испуганно прошептала:

— Это он. Тот жуткий тип с подбитым глазом. Это он.

Мужчину, сидевшего напротив Хюльдара и Эртлы, звали Артнар Бьётнссон. Артнар лишь теперь наконец-то понял, что загнан в угол — темный, глухой угол без выхода, — и на его верхней губе выступили капельки пота, которые он снова и снова пытался стереть влажными пальцами. На щеках проступили неестественно красные пятна, глаза подергивались; руки, которые он, когда не вытирал губу, прятал под стол, на колени, тряслись.

Хюльдар торжествовал. Он не испытывал ни капли жалости к этому отчаявшемуся ничтожеству средних лет. Детектив ненавидел насильников и не смог бы отыскать в себе сочувствие или оправдание их поступкам, даже если б захотел. Его собственная история сексуальных отношений отличалась разнообразием партнерш, но была предельно простой и ясной: если женщина не желала делать это без оплаты, значит, она оказывалась вне игры. Только так, и никак иначе.