Ирса Сигурдардоттир - Прощение

Впрочем, усевшись за большой стол в конференц-зале, они притихли. В комнате не было ничего интересного, только черный экран на стене, диктофон, беспроводная клавиатура и путаница компьютерных кабелей, ведущих к небольшому шкафу.

Хюльдар положил руки на стол.

— Для начала должен напомнить, что вы здесь только для того, чтобы помочь нам в расследовании. Никто из вас не подозревается в причастности к исчезновению Эйитля. — Он встретился взглядом с матерью, сидевшей на другом конце стола. Паренек рядом с ней отклонился настолько, насколько позволял подлокотник кресла, чувствуя себя оскорбленным, ведь его товарищам разрешили прийти одним. — Фрейя — детский психолог. Она проследит, чтобы мы не переступили черту, и, если понадобится, поможет советом. Будет лучше, если вы не станете перебивать нас, пока мы задаем вопросы, хотя, конечно, остановить вас мы не сможем.

Женщина неодобрительно нахмурилась.

Хюльдар повернулся к подросткам.

— Как дела, парни? — Они пробурчали что-то невнятное, но это было не важно — вопрос служил всего лишь вступлением к делу куда как более серьезному.

Дальнейшая процедура мало чем отличалась от допроса, на котором были подруги Стеллы. Пару раз Хюльдар вовлек в разговор Фрейю, которая подтвердила, что страх и неуверенность — это естественные чувства в данных обстоятельствах. Сама она никаких вопросов не задавала. Гвюдлёйгюр тоже ограничился тем, что сидел и наблюдал. Его роль так и осталась и для нее загадкой. Возможно, он всего лишь присутствовал в качестве свидетеля на тот случай, если кто-то — мать или один из мальчиков — пожалуется на Хюльдара.

Разговорить подростков удалось не сразу, но когда они всё же открыли рты, то не смогли рассказать ничего интересного. Их ответы более или менее совпадали с ответами, которые давали девочки из банды Стеллы.

Ни о чем сколь-либо значительном или необычном они не знали. Никаких связей с кем-то или чем-то, которые могли бы объяснить исчезновение, не поддерживали. Все особо подчеркнули, что Эйитль не курит и запрещенными веществами не пользуется. Вопрос, не выпивает ли он, вызвал некоторую растерянность. Возможно, они были бы откровеннее, если б не присутствие матери одного из них. Двое ребят смотрели те видео, а третий, похоже, расстроился из-за того, что не успел.

— Если я скажу «три», что в первую очередь придет вам на ум?

Реакция мальчишек ясно показала, что вопрос детектива застал их врасплох. Они тут же стали спрашивать, что он имеет в виду и о чем идет речь. Хюльдару пришлось остановить их и повторить вопрос:

— О чем вы подумали в первую очередь?

— Э… левый защитник… треугольник. Э… Эрик Байи [16] Эри́к Бертра́н Байи́ (р. 1994) — защитник футбольного клуба «Манчестер Юнайтед», играющий в нем под номером 3. … добавленное время.

Ничего другого, кроме увлечения футболом, ответы не выявили. Но, может быть, вопрос как раз касался футбола? Фрейя вспомнила, что Хюльдар спрашивал ее о чем-то таком по телефону, но речь тогда шла, кажется, о цифре «два». Она заметила, что родительница проявляет все больше признаков беспокойства, и с трудом удержалась от того, чтобы взглянуть на телефон и проверить время.

Хюльдар внезапно сменил тактику, поменяв направление вопросов, и мать моментально напряглась. Фрейя тоже навострила уши.

— Эйитль, говорят, не давал проходу ученику вашей школы по имени Давид. Расскажите мне об этом.

— Что? — Вопрос удивил и смутил мальчиков даже сильнее, чем предыдущий, о цифре «три».

— Администрация школы пожаловалась матери Эйитля на поведение ее сына в отношении другого ученика. Вы — его лучшие друзья и должны были понимать, что это буллинг. Или даже принимали в этом участие?

— Мой сын никогда никого не обижал. — Родительница сердито посмотрела на Фрейю. — Вы ничего не собираетесь сказать? Я так понимаю, что моего сына обвиняют здесь в чем-то. Нам обещали, что речь пойдет об Эйитле, о нашей помощи полиции в поисках мальчика. Не понимаю, какое отношение имеет только что заданный вопрос к его исчезновению.

Ответом было повисшее в комнате молчание — многозначительная реакция на эмоциональное выступление. Тяжелее всего пришлось Фрейе, поскольку обращались непосредственно к ней, но она выдержала, не поддалась, и обвинительница не стала требовать ответа, удовлетворившись сердитым взглядом.

Тишину нарушил Хюльдар, и обратился он снова к ребятам, будто и не заметил никакого вмешательства: