Ю Несбё - «Крысиный остров» и другие истории

Экран вновь закрыло ухмыляющееся лицо Греко.

— Кажется, ты понимаешь, что произойдет, Лукас. Королева погибнет. Все пропало. Или как? — Он драматично понизил голос, словно ведущие телевикторин, которые извергал картель Токио. — Наверное, ты еще сможешь ее спасти. Да, знаешь что? Ты получишь шанс меня остановить. Можешь воспользоваться своим оружием — великий Лукас Майер загипнотизирует ужасного Джо Греко и всех спасет! Давай, до ее прихода у тебя есть примерно пятнадцать секунд.

Греко вытаращил глаза, как бы демонстрируя, насколько он готов и восприимчив.

Я сглотнул.

Греко поднял тонкую приглаженную бровь:

— Что-то не так?

— Слушай… — заговорил я.

— Не можешь, Лукас? Что, страх потерпеть неудачу? А когда ты ее трахать собираешься, он тоже приходит?

Я не ответил.

— Ладно, тут не совсем честно вышло, — сказал Греко. — Видишь ли, тот психолог, о котором я тебе рассказывал, предложил лечить депрессию гипнозом, но когда мы попытались, выяснилось, что я к нему невосприимчив. Он объяснил это моим так называемым расстройством личности. У меня иммунитет. Должны же у сумасшествия быть преимущества.

Прозвучавший смех — «т» и долгое «с» — напоминал звук прокола велосипедной шины. Затем Джо пропал с экрана. Очевидно, телефон оказался на полке или еще где, — по крайней мере, я увидел нечто похожее на прихожую и дубовую дверь с домофоном. Пронзительно прозвенел звонок. Спиной ко мне появился Джо Греко, белый костюм буквально сиял. Казалось, он что-то держал в руке — ее он поднял перед собой так, чтобы мне было не видно. Свободной рукой он снял трубку домофона.

— Да?

Пауза. Затем — удивленный тон:

— Надо же, это ты, дорогая? Как приятно — давно не виделись. Да-да, по крайней мере, ты все еще помнишь, где ты раньше жила.

Он нажал кнопку домофона — вдалеке раздался шум, и дверь открылась. Я так крепко схватился за свой телефон, что казалось, он вот-вот сломается. Как могла Юдит — такая умная и так хорошо знавшая Греко — не заметить ловушки, не понять, что он через меня выкуривает ее из укрытия? Ответ появился так же быстро, как и вопрос. Разумеется, она понимала. И тем не менее пришла туда. Потому что других вариантов не было — это ее единственная возможность спасти меня.

Я заплакал. Слез не было, но плакало все тело. Если бы только я ей солгал. Сказал ей, что люблю. Дал ей хотя бы это. Потому что она погибнет. А я это увижу.

Ликуя, Греко повернул ко мне ухмыляющуюся рожу. Теперь я увидел, что у него в руке. Керамбитовый нож. Изогнутая рукоятка и короткое лезвие, кривое, как зуб. Таким ножом бьют, рубят или режут. Такой из раны не выпадет.

Я хотел бросить трубку, но у меня не вышло.

Греко повернулся к двери и открыл ее, держа руку с ножом за спиной — его видел только я. Она вошла. Лицо бледное, щеки от напряжения порозовели. Она обняла его, и Греко ей это позволил, не отнимая руки от спины. Теперь я видел обоих в профиль.

— Беги! — крикнул я в телефон. — Юдит, он тебя убить хочет!

Никакой реакции. Греко же выключил звук на телефоне.

— Я рад. — Голос Греко вызвал в прихожей краткое тяжелое эхо. — Чем обязан?

— Я сожалею, — сказала запыхавшаяся Юдит.

— Сожалеешь?

— О том, что ушла. Я долго об этом думала. Примешь меня обратно?

— Ой, — сказал он. — Еще до того, как ты пальто сняла?

— Примешь?

Греко покачивался на мысках ботинок.

— Я, — сказал он, — хочу вернуть Юдит Сабо.

Прерывисто дыша, она улыбнулась и приложила ладонь к груди:

— Я так рада. Потому что ты мне нужен, Джо. Теперь я это понимаю. Просто нужно было время, и я об этом сожалею. Надеюсь, ты сможешь меня простить.

— Я тебя прощаю.

— Что ж… Вот я.

Раскинув руки, она шагнула к нему, но Греко попятился. Остановившись, она растерянно на него смотрела.

— Язык покажи, — тихо сказал он.

На мгновение вид у Юдит стал такой, будто он отвесил ей пощечину. Но она быстро взяла себя в руки и улыбнулась:

— Но Джо…

— Язык!

Казалось, будто ей нужно собраться, будто с точки зрения моторики задача сложная. Она приоткрыла рот, а затем высунулся ее розовый язык.

Греко улыбнулся, чуть ли не с грустью глядя на ее высунутый язык:

— Ты прекрасно знаешь, что я бы принял ее обратно, Юдит. Ту, кем ты была. До того, как ты изменилась и предала меня.

Язык скрылся.

— Джо, милый…

Она схватилась было за него, но Греко снова попятился.

— Что такое? — спросила она. — Боишься меня? Твои люди обыскали меня в дверях.

— Не боюсь, но если мне и стоит кого бояться, так это тебя. Мне остается только восхищаться твоей смелостью. Ты ведь всегда защищала тех, кого любишь. Поэтому я знал, что ты придешь. Таков твой метод. До первоисточника.