Мариэтт Линдстин - Воскрешение секты

День выдался еще более прекрасным, чем представлял себе Симон. Небо прояснилось, и весь Лунд сиял так ясно, как бывает, когда посреди серого ненастья проглянет солнце. Несколько часов они бродили по городу. София привела его в Домский собор — старинная церковь произвела такое мощное впечатление, что у Симона по всему телу побежали мурашки. В конце концов Софии пришлось буквально тащить его оттуда за шиворот, поскольку он застрял перед средневековыми астрономическими часами у главного входа и не мог оторваться. Несколько раз прочел текст, объясняющий, как работают часы, впитывая в себя мельчайшие подробности: как можно увидеть фазы Луны, положение солнца над горизонтом, рыцарей, скрещивающих свои мечи каждый час, и календарь, продолжающийся до 2123 года.

— А что потом, после две тысячи сто двадцать третьего года? — спросил он Софию.

— Откуда я знаю? К тому времени мы все равно умрем. Пошли.

Потом они гуляли в университетском квартале — София показала ему библиотеку, в которой работала, и рассказала, что здесь выдают на руки полмиллиона книг в год. Когда солнце уже клонилось к западу, они сели на скамейке в парке, и София попросила Симона рассказать обо всем, что он видел в усадьбе, а отдельные моменты повторить несколько раз. В конце концов они пришли к выводу, что вся эта новая группа — просто ерунда, сборище неудачников, которые даже близко не могут представлять собой никакой угрозы.

София приготовила ему ужин в своей крошечной квартирке. Ночь Симон провел на диване у нее в гостиной, а утром сел на поезд. Перед отъездом он пообещал Софии присматривать за «Виа Терра» и сообщать ей о своих наблюдениях не реже одного раза в неделю.

Плюхнувшись на сиденье поезда и глядя в окно на голый зимний пейзаж, Симон подумал, что не так уж и плохо иногда куда-нибудь съездить.

Статью Анна-Мария увидела случайно. Один из клиентов оставил у нее в холле газету «Экспрессен». Адвокат тут же узнала лицо Эльвиры на первой полосе.

Холодок пробежал вдоль позвоночника, когда она медленно взяла с журнального столика газету и развернула ее. От заголовка ей стало так дурно, что пришлось опереться о стену.

Пока Анна-Мария читала, мир вокруг постепенно терял очертания из-за нарастающего головокружения. И дело не в том, что эта маленькая сучка залетела, — дело в блоге. Существовал блог, о котором Анна-Мария не знала, хотя он был создан несколько дней назад. По договоренности между ней и Освальдом предполагалось, что она будет следить за тем, что о нем пишут в СМИ. Теперь она допустила серьезный промах — оставалось только надеяться, что он не читает газеты. Но Анна-Мария слишком хорошо знала его привычки. Он уже в курсе. Вибрации его гнева доходили от Скугоме до ее кабинета.

Она поняла, что дело не терпит отлагательств. Может произойти все, что угодно. Вероятно, Франц вне себя от ярости. А что, если он даст ей отставку? Решит найти себе другого адвоката? Тяжелые предчувствия осаждали ее, как злые маленькие демоны. Она принялась нервно ходить взад-вперед по кабинету. Ну почему ей всегда не везет! Все шло так хорошо… План Освальда шел как по маслу. Ей уже почти удалось наладить работу с этими болванами из «Виа Терра». Франц даже намекал на более интимные отношения в будущем, причем не раз. И вдруг — такое…

Анна-Мария взглянула на часы. Половина восьмого. Время посещений давно закончилось. Решив, что с этим ничего нельзя сделать, она набрала номер Скугоме. Трубку сняла Хельга Маклин. Каллини приготовилась к жесткому разговору, чтобы убедить ее в необходимости изменить время посещений, но этого не потребовалось.

— Лучше будет, если ты приедешь сюда, — сказала Маклин, едва Анна-Мария назвала себя. — Твой клиент чувствует себя не лучшим образом. Он сейчас на наблюдении.

— Что? Он, случайно, не выказывал суицидальные наклонности?

— Нет, вовсе нет. Но он очень зол. Просто в ярости. Кричал, угрожал нам, мешал работать, так что нам пришлось его изолировать. И ты наверняка знаешь, в чем причина.

— Эльвира Асплунд.

— Именно. Теперь он требует встречи с ней. Немедленно. Но ты ведь знаешь наши правила. Это не получится.

— Я немедленно выезжаю. Сколько вы будете держать его в камере наблюдения?

— До твоего приезда.

Всю дорогу до Скугоме у нее в голове звучал голос. Это был ее собственный рассудительный голос — каким он звучал в зале суда. Сейчас этот голос излагал ей свой план: «Просто стой и принимай все, пока его гнев не утихнет. В конце концов он успокоится. Затем ты изложишь свои аргументы, не вступая в конфронтацию». Но потом голос начал издеваться над ней, и она решила, что больше не будет терпеть вечные насмешки. Собственно говоря, кто из них сидит в тюрьме? Пора взять себя в руки, вернуть себе контроль над ситуацией.