Пола Хокинс - Тлеющий огонь [Литрес]

Они уехали. Сердце Мириам бешено колотилось, она не верила своим глазам. Она победила? Неужели справедливость наконец восторжествовала?

Мириам была настолько поражена увиденным, что сначала даже не ощутила восторга. Но затем она пришла в себя, и ее смущение сменилось радостью, на лице расплылась улыбка, и она начала смеяться, прикрыв рот руками. Она смеялась и смеялась, и звук этого смеха казался очень странным даже ей самой.

Отсмеявшись, она заметила, что с другой стороны улицы за ней наблюдает какой-то пожилой мужчина с копной седых волос, сидевший в инвалидной коляске. Он скатился с тротуара и посмотрел по сторонам, словно собираясь перебраться через дорогу. Мириам на мгновение подумала, что он хочет с ней поговорить, но тут подъехало большое такси. Водитель вышел и помог мужчине сесть в машину. Потом такси выехало на дорогу и развернулось.

Когда машина проезжала мимо, Мириам встретилась взглядом с сидевшим в ней мужчиной и почувствовала, как по ее спине побежала холодные мурашки.

Все в жизни имеет существенное значение. А комедия — это трагедия плюс время. Разве не так? Сидя в душной комнате перед двумя детективами, Тео с горечью думал, сколько же должно пройти времени, прежде чем случившееся с ним — смерть его ребенка и последовавший распад его брака — станет вызывать улыбку. В конце концов, с тех пор как умер его сын, прошло пятнадцать лет. Разве это не должно быть сейчас хоть немного смешно?

Какая чушь!

Что же до существенного значения всего, то ему было трудно мысленно фиксировать окружающее — все его наблюдения оказывались банальными. Комната была серой, квадратной и пахла офисом, а именно — плохим кофе и новой мебелью. Единственным звуком, который он слышал, был коварный белый шум, на который накладывалось довольно громкое сопение детектива Чалмерс, сидевшей напротив.

На столе между ним, Чалмерс и детективом Баркером лежал нож в прозрачном пластиковом пакете. Маленький нож с черной деревянной ручкой и темным пятном на лезвии. Маленький разделочный нож. Его маленький разделочный нож — выходит, он не потерялся в недрах ящика со столовыми приборами.

Когда нож положили перед ним на стол, сердце у Тео сжалось от осознания того, что это не будет иметь существенного значения . Не станет забавной историей, которую он сможет рассказывать. Чтобы все это превратилось в комедию, должно будет пройти очень, очень много времени.

— Вы узнаете это, мистер Майерсон? — спросила у него детектив Чалмерс.

Тео посмотрел на нож. В голове у него роилось множество мыслей, но все они были глупыми. Он услышал, как задумчиво произносит: Хммм , — что тоже было глупо. При взгляде на предмет никто не говорит: Хммм . А говорят: Да, узнаю! , или Нет, не узнаю , но в данном случае последним вариантом он воспользоваться не мог. Он прекрасно понимал, что если полицейские показывают ему сейчас этот нож, то у них нет сомнений, что он его узнает.

Быстро думай, быстро думай, быстро думай , вертелось у Тео в голове, и это его сбивало, потому что кроме слова «быстро» он не мог ни о чем подумать. Ради бога, подумай о чем-нибудь другом, кроме «быстро» .

Нож принадлежал ему, и они это знали, не случайно же они связали его с ним. Значит, все кончено. Это конец. Конец того мира, каким он его знал. И, как поется в песне, он чувствовал себя отлично. Странно было то, что он действительно чувствовал себя отлично. Что ж, «отлично», может, и не самое подходящее слово, но он чувствовал себя совсем не так плохо, как ожидал. Возможно, выражение «надежда нас убивает» имеет под собой все основания. Теперь, когда надежды больше не было, он почувствовал себя лучше. Он предположил, что это как-то связано с неопределенностью. Неопределенность причиняет нестерпимые мучения, разве не так? Хичкок это понимал. Теперь неопределенность осталась в прошлом, теперь он знал, что должно произойти, ощущал шок и печаль, но также и облегчение.

— Это мой нож, — тихо произнес Тео, все еще глядя на лежащий на столе предмет, а не на детективов. — Он принадлежит мне.

— Хорошо, — сказал Баркер. — А вы можете сказать, когда видели этот нож в последний раз?

Тео глубоко вздохнул. На мгновение он снова увидел себя в гостиной с Айрин Барнс. Увидел рисунки, которые графически изображали смерть его маленького мальчика, увидел, как рвет страницы блокнота, прежде чем бросить их в огонь. Он медленно выдохнул. Давай!