Элизабет Хейтер - Похищенные

– А я? – спросила Эвелин.

– Ты хочешь знать, зачем ему понадобились сразу две девочки? – Норин пожала плечами. – Может, хотел таким образом удвоить шансы найти наконец для меня старшую сестру. До этого он никогда не пытался забрать сразу двух.

– Я не об этом. Почему твой отец не вернулся за мной? Что случилось в ту ночь?

Эвелин подумала, что именно тогда Фрэнк его и застукал.

– Папа заболел. – Рука с пистолетом слегка опустилась, голова Норин печально поникла. – Той ночью у него случился первый инсульт. Потом папа более или менее оправился, но у него же был синдром ЦАДАСИЛ, и он знал, что дальше его состояние будет ухудшаться. Врачи поставили диагноз задолго до этого, еще когда у него только начались ужасные мигрени. Никто не ожидал, что он продержится так долго. – Норин вздохнула. – Со временем он полностью потерял дееспособность, ему требовалась помощь в самых простых повседневных делах. А той ночью папа не смог забраться на дерево, чтобы увести тебя с собой, и вернулся только с твоей подругой.

Эвелин похолодела при мысли о том, как много Эрл Эббот рассказывал о своих преступлениях шестилетней дочери. Делился с ней планами и даже сказал, что собирается влезть на старый дуб под окном спальни Эвелин, чтобы похитить ее.

«А Касси? Что случилось с Касси?» – вертелось у Эвелин на языке. Она никак не могла произнести эти слова, потому что и так все знала, но боялась услышать подтверждение.

Вероятно, именно тогда Фрэнк и выяснил, чем занимается Эрл. Ему пришлось полностью изменить всю свою жизнь, чтобы заботиться о брате и переехать к нему в дом. Возможно, в ту ночь, когда Эрл забрал Касси и плохо себя почувствовал, он обратился за помощью к Фрэнку.

А Фрэнк, вместо того чтобы вызвать полицию, посадил Касси в подземную камеру, как просил брат. Могло такое случиться? После этого на Фрэнка обрушилось множество хлопот: он вынужден был теперь в одиночку заниматься бизнесом, оплачивать счета за лечение брата, присматривать за племянницей.

Возможно, случай с Касси разбудил в нем дремавшие преступные наклонности, как это могло бы произойти, согласно ее профайлу, с Дарнелом Конвеем при виде убитой Шарлотты Новак, не будь Дарнел сам убийцей. Не исключено, что долгое время Фрэнк сопротивлялся своим побуждениям, но, едва освободившись от опеки над братом и племянницей, он поддался искушению, выпустил на волю подавленные желания и решил продолжить то, что начал Эрл.

Фрэнк покинул дом брата шесть лет назад, но Эрл умер только в прошлом году – это вполне могло послужить для Фрэнка импульсом к действиям. У него появились замыслы, планы, он изучил преступный почерк Эрла и приготовился пойти по его стопам.

Эвелин почувствовала нервное покалывание в затылке – намек на то, что чутье ее не подводит, она взяла верный след.

– Папа приводил девочек к нам в дом, – продолжала Норин. Казалось, она вдруг обрадовалась возможности с кем-то поделиться. – Разрешал мне играть с ними и про каждую говорил, что она будет моей старшей сестрой. Давал мне узнать их получше. Оставаться у нас постоянно они, конечно, не могли – только когда папа тоже был дома. А когда он уходил на работу, девочки были в подземном убежище, и по ночам тоже. – Лицо Норин просветлело, в глазах заискрилось счастье. – Иногда папа и мне позволял туда спускаться, чтобы девочкам не было одиноко!

Эвелин содрогнулась от отвращения. Эрл Эббот похищал девочек, чтобы заменить погибшую старшую дочь, держал их под землей и позволял младшей играть с жертвами… Разумеется, психика Норин жестоко травмирована. Удивительно то, что ей удавалось поддерживать видимость нормальной жизни и даже работать в полицейском участке. Наверное, ей помогло раздельное мышление – то, что в психологии называется «компартментализация». Эвелин доводилось работать с детьми, которые подвергались домашнему насилию, да и у нее самой была похожая проблема. Но Норин довела этот защитный механизм до совершенства. Коллеги видели в ней замкнутую, стеснительную девушку, никого не подпускавшую к себе близко и увлеченную своей работой, а кто скрывается за маской, даже представить себе не могли. Никто не заподозрил, что административная помощница шефа полиции, взрослая умная девушка, скрывает в себе ребенка, который так и не вырос. В душе Норин осталась маленькой девочкой, по-прежнему мечтающей о старшей сестре.

Именно поэтому она так отчаянно защищает Фрэнка. Тут дело не в любви, не в преданности и даже не в страхе. Дело в том, что она не представляет себе другой жизни, кроме той, которой научил ее отец, и до сих пор верит данному Эрлом обещанию, что старшая сестра однажды вернется к ней.