Сергей Майдуков - В смертельной опасности

— А я не боюсь, — проворчала Юлия Александровна. — Дочка растет у вас, балбесов. Гордые какие оба. А девочка страдает.

Слышать это было так неожиданно, что Ксюша не смогла продолжать, пока не залила в пересохшую глотку остатки пива.

— Как Лилечка? — спросила она заискивающе.

— Ты хоть помнишь, сколько ей, мамаша ты непутевая? — осведомилась Юлия Александровна.

— Четыре… Пять?

— Эх ты, наказание. И как только сердце у тебя не разорвется, а? Материнское же сердце. Последняя сука и та щенков не бросает. А ты…

— Если честно, то я как раз об этом хотела поговорить с Вадимом, — сказала Ксюша.

Ее голос звучал абсолютно искренне, потому что в этот момент, хмельная и растроганная, она сама верила себе. Разве она когда-нибудь забывала о дочери? Хотя бы на день, хотя бы на час, на минуту? Ксюшина душа вся прямо изболелась от тревоги за Лилечку. И Вадима ей жалко. Возможно, она его любит. Да, да, конечно же, любит. И всегда любила. Если бы он был способен обеспечить хотя бы минимум ее потребностей…

— О чем поговорить? — насторожилась невидимая Юлия Александровна.

— Нужно что-то решать, — уклончиво ответила Ксюша. — Нельзя, чтобы дочь росла сиротой. Вадим с ней справляется?

— Справлялся. Сейчас Лиля у нас живет.

— А он?

— Не телефонный это разговор.

Ксюша схватилась рукой за левую грудь и опустилась на табурет, не замечая, как он холодит кожу.

— Вы только намекните. Прошу вас.

Неужели с Вадимом что-то стряслось? Ее последняя надежда была готова рухнуть, не оставив камня на камне от будущего.

— Летал он… В одну африканскую страну.

— Отдыхать? — не поняла Ксюша.

— Не совсем, — сказала Юлия Александровна. — По контракту. Ну, пустыня, жара… Обгорел сильно.

— Его сбили?

— Обгорел, говорю. Но уже зажило. И нога срослась. А Лиля всё это время у нас. — Свекровь пропищала, передразнивая девочку. — Где папа, бабушка? Где мама? Они скоро меня заберут?

Непроизвольно покусывая согнутый палец, Ксюша раздумывала. Итак, верный присяге и всяким патриотическим бредням, Вадим побывал на войне. Судя по скупым сведениям, которые удалось вытащить из матери, он горел и сломал ногу при падении. Но жив. Главное, чтобы не калекой остался. Калека Ксюшу не защитит, не спасет.

— Где он сейчас? — спросила она. — В больнице? Я хочу его видеть.

— Из больницы выписался позавчера, — буркнула Юлия Александровна. — Лицо попорчено, конечно, но это если с одной стороны смотреть, а другая целая. И не хромает совсем. Колено еще побаливает, но ему же не на танцульки…

— Где он? — нетерпеливо повторила вопрос Ксюша.

— На рыбалку с дружками подался. Под Волчевск куда-то. На Волчанку, что ли. Я ему говорю, дочке нужно…

— Спасибо, Юлия Александровна. Я ему обязательно передам, что вы беспокоитесь. Только он не отвечает почему-то.

— Так мужики же, — снисходительно пояснила свекровь. — Знаешь, что такое рыбалка? Та же пьянка, только в резиновых сапогах, ха-ха-ха… — Она резко осеклась, вспомнив, что разговаривает с бывшей и нелюбимой невесткой. — С утра поудили, теперь дрыхнут, небось. Я тоже пыталась дозвониться, бесполезно.

— Спасибо, — повторила Ксюша. — Я очень ценю, что вы не оттолкнули меня…

— Натолкались уж, хватит. — Юлия Александровна вздохнула. — Так ты и впрямь возвращаться к Вадьке надумала?

— Сначала я с ним об этом поговорю, ладно?

— Ладно, ладно. Только не тяни с этим, Оксана. А то ведь Вадька опять куда-нибудь по контракту намылится. Тоскует он по тебе, дурочка ты такая. Ни с одной бабой так и не сошелся надолго.

— А ненадолго? — быстро спросила Ксюша.

— Мы с отцом в его жизнь не лезем, — сказала Юлия Александровна. — Взрослый уже. Дочка, вон, растет.

Она тяжело вздохнула. Опасаясь, что сейчас начнутся причитания и жалобы, Ксюша торопливо попрощалась и выключила мобильник. Некоторое время она сидела неподвижно, решая, как быть дальше.

Может быть, еще поискать вещи, потом сломать замок, если понадобится, и улизнуть, пока Игорь не вернулся? Да, пожалуй, это самый лучший вариант.

Сидеть дальше, сложив руки, не получалось. Хотелось действовать.

Обув туфли, чтобы не ходить босиком по не слишком чистым полам, Ксюша начала обход комнаты. Открыла шкаф и порылась на полках, не поленилась открыть хранившийся там чемодан, подняла диван, придвинула стул, чтобы заглянуть на антресоли над дверью.

Ага! Кажется в темноте проступили очертания сумочки и вороха одежды. Ксюша до предела вытянула руку, но не достала. Вероятно, Игорь зашвырнул ее вещи с размаху, не заботясь о том, как станет их доставать. Он что, решил ее в свою сексуальную рабыню превратить, придурок?