Энн Кессиди - Девочки-мотыльки

Зофия убедилась, что внизу никого нет, и спустилась. Затем вышла за дверь. Петра досчитала до шестидесяти и последовала за ней. Она видела ее чуть дальше по улице. Петра шла, опустив голову, и размышляла о том, зачем им понадобилось к Марии. Зофия сказала, ей нужно забрать кое-какие вещи, чтобы отвезти в Польшу, но девочка думала, что это всего лишь предлог. После их разговора утром, после покраски волос они никак не обсуждали ситуацию. Зофия сходила в магазин, а потом продолжила упаковывать вещи: четыре чемодана и две сумки. Петра с ужасом наблюдала за ней. Каждый упакованный джемпер или пара носков, каждая пара обуви на шпильке, которую она запихивала в чемодан, казались зловещими.

Она скоро уедет, и Петра останется одна. Ей хотелось что-то сказать, чтобы снова поднять эту тему, но Зофия была поглощена своими мыслями, подбородок опущен, ногти без маникюра, руки заняты.

Они включили новости и увидели, что полиция обыскивает дом на Принсесс-стрит. Участок оцепили. Петра с огромным беспокойством следила за каждым шагом полиции. И все время думала о Тине. Куда она делась после того, как выбежала в темноту?

Петра вспомнила Натана Болла в фургоне. Могла ли подруга выбежать из калитки как раз в тот момент, когда фургон Натана вернулся на улицу? Видел ли он, как она вышла из дома и сада? Он бы понял, что она находилась там в то же время, что и убийцы. Мог ли он остановить ее, завязать разговор и, возможно, притворившись, что как-то связан с мистером Мерчантом, убедить поехать с ним?

Увез ли Натан Болл Тину?

Вряд ли. Ее папа бы знал. Натан Болл позвонил бы ему, написал сообщение, явился на террасу и рассказал. Что бы плохого ни совершил ее папа, он бы не допустил, чтобы с Тиной что-то случилось. Не так ли? Тина ему нравилась; он всегда включал ей свои рингтоны, а когда у него водились деньги, передавал девочке через Петру пять фунтов, чтобы та могла «купить себе что-нибудь». Но Натана Болла ничто не связывало с Тиной. Мог ли он запаниковать и решить, что Тина слишком много видела? Может, он что-то сделал, чтобы она замолчала. Петра представила, как он спрыгивает с водительского сиденья на темную улицу и идет за Тиной. Возможно, прикрывает ее рот рукой и утягивает к фургону.

Петра замерла на месте. Она так больше не могла. Ее жизнь вдруг оказалась каким-то темным и жутким местом, где люди совершали поступки, которые она не могла понять. Зофия притормозила, будто почувствовала, что Петра остановилась. Развернулась, подошла к ней и, взяв за руку, потащила вперед. Девочка шла нерешительно, словно находилась на шатком мосту и каждый шаг мог привести к гибели.

Когда они добрались до бывшей квартиры Марии, Зофия открыла ключом входную дверь, вошла внутрь и поманила Петру.

Женщина держала в руке телефон, но не тот, каким обычно пользовалась. Этот был похож на предоплаченный.

— У тебя новый телефон?

— Мне нужно кое с кем связаться, а я не хочу никаких записей.

Зофия была напряжена и груба. Нервничала. Петра предчувствовала недоброе. Она последовала за ней по квартире, скупо обставленной, но с признаками того, что до недавнего времени здесь кто-то жил: в углу коридора лежало несколько пакетов, на кухонном столе возле коробочки с салфетками стояла полупустая бутылка «Пепси». Открытая дверца холодильника поддерживалась стулом, и на подоконнике стояла ваза с еще незавядшими цветами.

Зофия смущенно остановилась у стола. Дверь за ее спиной вела в другую комнату. Петра заметила внутри стиральную машину.

— Зачем мы пришли? Что-то забираем? — спросила Петра.

Женщина громко выдохнула.

— Сюда придет твой папа, — ответила она.

Петра впала в шок. Оглянулась по сторонам, будто он уже мог там находиться.

— Чтобы забрать меня домой?

— Нет-нет. Нет.

Она не была готова к встрече с папой. И вообще вряд ли будет когда-либо. Зофия взяла ее за руку.

— Я должна с ним поговорить. Нужно во всем разобраться. Иначе я не знаю, что с тобой делать. Просто не знаю.

— Я не хочу его видеть! — воскликнула Петра. — Что, если он приведет с собой полицию? Я не хочу. Не хочу.

— Не приведет. Он не в ладах с полицией. Он будет один. Такое я поставила условие. Он даже не будет знать, что ты здесь. Но я хочу, чтобы ты его послушала.

Во входную дверь постучали. Зофия повернула голову на звук и кивнула.

— Вовремя. Иди в кладовую. Закрой дверь и не включай свет. Просто оставайся там и послушай его.

— Я не хочу находиться с ним под одной крышей, — заныла Петра, пожевывая губу.