Александр Молчанов - Сценарист

– Береги сумку, чтобы не украли, – сказал он.

Она показала ему свою красную сумку, которую держала на коленях.

– Теперь не украдут, – сказала она, – я ее больше не выпущу из рук.

– Я пройдусь, – сказал он, – мне надо подумать.

Она молча кивнула, и он пошел по коридору. Мысли его крутились по кругу. Что такое произошло с Железняком? Можно ему доверять или нет? Успеет он привезти документы до отлета или нет? Что делать, если он не привезет документы? Садиться на самолет или оставаться здесь и ждать Железняка? А что, если он так и не приедет? Вопросы, вопросы, вопросы.

– Покажи, насколько все плохо?

Все было достаточно плохо. Правая рука, плечо и бок были все в крови. Кожа была содрана, как будто по телу Андрея прошлись большим наждаком.

– Как тебя угораздило? – с досадой спросил Павел.

– Сам не понимаю, – виновато сказал Андрей, – течением прижало к стене.

– Я же предупреждал, – торжествующе сказал Гриша, – говорил я? Говорил же!

– Больно? – спросила Нина.

– Нормально, – сказал Андрей, – пройдет.

– Идти сможешь? – спросил Павел.

– Смогу.

Гриша достал сухую одежду из черного пластикового мешка.

– Нужно перевязать, – сказал он, – иначе будет оставлять следы, и нас будет легко найти по следам.

Он вытащил из мешка свою красную майку со Сталиным и оторвал от нее рукава.

– Вот, держи. – Он протянул обрывки ткани Андрею. Нина протянула руку, взяла ткань, разорвала ее и перевязала Андрею руку и плечо.

Затем все оделись и разобрали оружие.

У Павла был его Большой Вася. Гриша взял один автомат, второй после некоторого раздумья протянул Нине. Андрей взял гранату. Остальные гранаты поделили Павел и Гриша.

– Умеешь пользоваться? – спросил Гриша.

– Проходили на начальной военной подготовке.

– Тогда пойдем.

– Значит, план такой, – сказал Павел, – идем медленно, оглядываясь на каждом шагу. На зданиях могут быть камеры. Наша задача – незамеченными проникнуть в здание и найти Эрнеста.

– Ладно, рассказывай, незамеченными, – сказал Гриша, – пойдем, устроим большой бамсик.

И двинулся первым в сторону корпусов.

Они прошли через заросли, вышли на спортивную площадку.

– Прижимаемся к краю, не выходим на открытое пространство, – сказал Павел.

Где-то за деревьями загремели ворота. Потом послышалось гудение моторов.

– Еще кто-то приехал, – мрачно сказал Павел.

– Чем больше народу, тем веселее, – сказал Гриша.

– Заткнись, – сказал Павел.

Гриша цокнул языком.

Они двинулись к корпусам. Остановились, прижавшись к деревьям, метрах в двух от площади. Отсюда хорошо просматривалось все пространство между корпусами.

– Вы это видите? – спросил Павел.

– Ага, – сказала Нина.

– А где все? – спросил Гриша.

– Они уехали, – сказал Андрей.

– Интересно, куда? – спросил Гриша.

– Не интересно, – ответил Андрей.

Площадь между корпусами была пуста. Армия, с которой они готовились сразиться, исчезла.

– И что нам делать? – спросил Андрей.

– Ждем темноты, – сказал Павел.

Нина покачал головой:

– Не вижу смысла. Идем искать.

К стойке подошла сотрудница авиакомпании в форме и стала разбирать бумаги. На табло высветилось название рейса и время отправления. Пассажиры тут же выстроились в очередь. Курашов встал последним.

– Подождите, что вы встали, еще не объявили посадку, – недовольно сказала сотрудница компании.

Курашов не знал, что ему делать. Он снова и снова звонил Железняку, но тот больше не брал трубку. Курашов больше не верил в его внезапную болезнь. Сейчас он был на девяносто девять процентов уверен в том, что Железняк его обманывает, что он просто ничего не сделал. А это значило, что он должен лететь в Красноярск и продавать свой завод. Но оставался один процент, один ничтожный шанс на то, что Железняк действительно приедет в последний момент.

– Ну давай, где ты? – бормотал Курашов, всматриваясь в лица пассажиров. Иногда ему казалось, что он видит идущего к нему Железняка, но это каждый раз был не он.

Он смотрел на пассажиров, которые один за другим подходили к стойке, показывали билеты и уходили по застекленной лестнице вниз, где их ждал автобус. Вот прошла контроль пожилая женщина с толстой книгой в руке. Вот семейная пара с ребенком на руках. Вот девушка с красной сумкой. Курашов чуть напрягся и вспомнил ее имя. Ася.

Очередь к стойке была похожа на бикфордоф шнур, который быстро-быстро догорал. А когда этот шнур закончится, Курашов, как снаряд из пушки, улетит в свою будущую новую жизнь.