Александр Молчанов - Сценарист

– Что он делает?

– Смеется. Ржет.

– Почему? – не понял Футболист. – Его же поймали. Чего тут смешного?

– Он под наркотой. Это мы чуть позже узнаем.

– Тогда надо показать, что он делает себе укол.

– Зачем?

– Чтобы зрители понимали, что он под наркотой.

– Тогда будет неинтересно.

– А так ничего не понятно.

– И не надо, чтобы было понятно. Потом мы все объясним – и откуда машина взялась, и чьи деньги. Но сначала нам нужно вызвать интерес зрителя.

Футболист покачал головой:

– Нет, так не пойдет. Как-то у тебя все через жопу.

Андрей устало вздохнул.

– Нет такого термина в кинодраматургии. Есть термин – интрига.

– Есть такой термин. Это наш, продюсерский. Вот я – обычный зритель. Я должен понимать, что происходит на экране.

– Скажите лучше, что вы просто жметесь добыть «Бентли» для съемок.

– И это тоже! Зрители не любят, когда им показывают роскошь. У них у самих жизнь какая? Скромная и убогая. А им тут по телевизору показывают дорогие тачки, которые они сами не могут себе позволить. Да еще деньги с неба сыплются. У человека сразу – комплекс неполноценности. Зависть. Стресс. Давление поднимается. Готово дело – человека везут на «Скорой» в больницу.

Выдав эту тираду, Футболист, очевидно, остался очень доволен собой. Андрей смотрел на него неприязненно.

– Это вам кто сказал?

– Это мне здравый смысл говорит. И жизненный опыт.

– А мне мой здравый смысл и жизненный опыт говорят другое. Почему тогда люди как подорванные смотрят с утра до вечера передачи про звезд, про их замки, разводы и машины? Если следовать вашей логике, всю страну уже давно надо было бы увезти на «Скорой».

– А так и есть, разве нет?

– Слушайте, это не разговор. Я вам рассказываю кино, а вы какую-то фигню буровите.

Футболист аж подпрыгнул в своем кресле. Не привык, чтобы гладили против шерсти.

– Мне говорили, что ты колючий, но чтобы настолько.

– А мне плевать на ваши чувства, – жестко сказал Андрей, – вы мне не начальник. Я сценарист. В России сейчас, знаете, сколько сценаристов?

– Сколько?

– Пять-шесть. Ну хорошо, пятнадцать-двадцать. А таких, как вы, кошельков, возомнивших себя продюсерами, – сотни четыре. Зайдите в Интернет, посмотрите на вакансии. Я там везде требуюсь. Все днем с огнем ищут сценаристов. Будете плохо себя вести – я встаю и ухожу. У меня сегодня еще две встречи с продюсерами.

Андрей блефовал, конечно. Нигде он не требовался, никто его не ждал, и эта работа была ему нужна позарез. Нужно было платить за квартиру, а гонорар за «В гостях у сказки», который он ухитрился растянуть почти на год, иссяк давно и безнадежно.

Футболист насупился и опустил голову, разглядывая свои золотые кубки. Думал, что ответить. В конце концов решил не замечать тона Андрея.

– А вот менты твои…

– А что менты? – с вызовом спросил Андрей.

– Разве так должен вести себя милиционер?

– А как он должен себя вести?

– Он не должен прерывать преследование преступника.

– Мало ли что он не должен.

– Зрители этому не поверят.

– Послушайте. Вы видели когда-нибудь милиционера?

– Видел, конечно.

– Вспомните последнего милиционера, которого вы видели. Вспомните. Вспомните, я серьезно. Конкретного мента вспомните, которого вы последним видели. Вспомнили?

– Ну…

– А теперь скажите – вот этот мент, которого вы вспомнили, в этой ситуации будет деньги собирать или будет гнаться за преступником?

– Хрен знает.

– Неправда. Вы знаете, что он будет делать.

– Господи, да, конечно, менты все продажные сволочи. Ради денег маму родную зарежут, – оживился Футболист. – Вот у меня был случай, еду я однажды ночью по Малой Дмитровке…

– И что? – Андрей безжалостно прервал намечающийся мемуар.

– В смысле, что? – не понял Футболист. – Я тебе говорю, еду я по…

– Вот я вам показываю этих самых ваших ментов, которые вас кошмарили на Малой Дмитровке. А вы мне говорите, что они – рыцари без страха и упрека, комиссары в пыльных шлемах.

Футболист замахал руками.

– Тут совсем другое! Одно дело – кино, другое дело – жизнь.

– Вот поэтому люди и перестали кино смотреть. Потому что в жизни одно, а в кино – другое. Люди устали от бесконечного вранья. Они хотят узнаваемой правды. И при этом – интересной, увлекательной истории.

Футболист помрачнел. Он видел, что Андрей говорит логично, но при этом его логика противоречила его картине мира. Сейчас заговорит про советское кино.

– Вот мы в детстве смотрели кино…