Сара Пекканен - Жена между нами

Я хотела немного сгладить возникшее между нами напряжение, и я знала, что Ричард обожает индийскую кухню. Поэтому, выйдя от доктора Хоффман, я нашла в интернете не слишком сложный рецепт виндалу из баранины.

Интересно, что некоторые детали врезаются в память. Например, я до сих пор помню, как скрипели при повороте сломанные колеса моей тележки в супермаркете. Я ходила по магазину в поисках кумина и кориандра, пытаясь не вспоминать лицо Ричарда, когда он узнал, что я забеременела от другого мужчины.

Я позвонила Ричарду сказать, что люблю его, но он не ответил. Его разочарование – хуже, мысль о том, что у него не осталось иллюзий насчет меня, – приносила мне больше страданий, чем любой возможный аргумент. Ричард не кричал. Когда его что-то злило, он как будто наглухо замыкался в себе, пока ему не удавалось вновь обрести контроль над своими эмоциями. Обычно у него это получалось быстро, но сейчас я беспокоилась, не зашла ли я слишком далеко.

Я помню, как ехала домой по пустынным улицам в новом, тихо урчащем «мерседесе седан», который Ричард купил для меня, мимо величественных особняков от того же застройщика, который продал Ричарду наш дом. Иногда я видела няню, гуляющую с ребенком, но друзей здесь завести мне пока не удалось.

Я была полна надежд, когда приступила к приготовлению ужина. Я нарезала баранину одинаковыми кусочками, точно следуя рецепту. Помню, как солнце струилось сквозь широкие окна с эркерами в гостиной, как и каждый вечер до этого. Я достала айпод и нашла «Битлз». В колонках загремела песня «Back in the U.S.S.R.». «Битлз» всегда повышали мне настроение, потому что папа врубал Джона, Пола, Джорджа и Ринго в нашем старом седане каждый раз, когда мы ехали в кино или за мороженым во время маминых не слишком серьезных приступов, тех, что длились день или два и не требовали вмешательства тети Шарлотты.

Я даже позволила себе пофантазировать о том, как я накормлю Ричарда его любимым блюдом, а потом мы в обнимку ляжем в постель и поговорим. Всего я ему рассказать не могла, но готова была посвятить в некоторые детали. Может быть, мое признание даже сблизит нас. Я поделюсь с ним тем, как мне стыдно, как я хочу вырезать этот эпизод из своей жизни и начать все заново.

Так думала я, готовя ужин для своего нового мужа в своей изысканной кухне, экипированной элитными немецкими ножами и качественной посудой от знаменитых брендов. Мне кажется, тогда я была счастлива, но теперь думаю, что, возможно, меня просто подводит память. Дает мне возможность насладиться иллюзией. Каждое наше воспоминание покрыто слоями иллюзий; мы так и хотим видеть наши жизни – сквозь разноцветные фильтры.

Я пыталась с точностью следовать рецепту, но поленилась покупать пажитник, потому что не знала даже, что это такое. А когда пришло время класть фенхель, я никак не могла его найти, хотя готова была поклясться, что клала его в тележку. Хрупкое состояние покоя, которого я с трудом пыталась достичь, начало рассыпаться на глазах. Я выбивалась из сил, но не могла даже приготовить нормальный ужин.

Открыв дверцу холодильника, чтобы убрать кокосовое молоко, я заметила полбутылки «Шабли» и замерла в нерешительности.

Мы с Ричардом договорились, что я перестану пить, но пара глотков, конечно, никому не принесет вреда. Я налила себе половину бокала. Я и забыла, как приятно чувствовать на языке потрескивающие пузырьки.

Я достала из большого дубового шкафа в столовой отутюженные подставки под приборы из синего льна и салфетки им в тон. Расставила изящный фарфор, который Хиллари и Джордж подарили нам на свадьбу. Когда мы только поженились, мне пришлось залезть на сайт с советами по этикету, чтобы научиться сервировать стол. Несмотря на то что мама любила удивить всех изысканностью своих ужинов, до сервировки ей не было никакого дела; иногда, если заканчивалась чистая посуда, мы ели из одноразовых тарелок.

В центре стола я поставила свечи и включила классическую музыку, выбрав для этого случая любимого Ричардом Вагнера. Затем села на диван с бокалом вина. Сейчас в доме было уже больше мебели: в гостиной появились диваны, на стенах – картины, в том числе портрет меня в детстве работы тети Шарлотты, перед камином лег восточный ковер ярких оттенков голубого и красного, но комнатам все равно не хватало чего-то личного. Если бы только в столовой стоял высокий стульчик, а по ковру были разбросаны игрушки… Я поняла, что барабаню ногтями по позвякивающему бокалу, и усилием воли заставила себя остановиться.